- И первая же под раздачу пойдёшь, - Марк неожиданно вышел из ступора, - это всё ты затеяла, а мы решаем свои дела чисто. И с вином ты замутила, и наших ребят отправила прибить эту парочку. Думаешь, они не скажут, что это ты сделала? Что ты отдала распоряжение убить? Только мы скажем, что мы не заодно с тобой, они тебя сдадут, спасая свои шкуры.
- Надо их убить, - сквозь зубы проговорила Мальвина, - я исчезну из города, но лишь тогда, когда грохну этих тварей. Скажите своим браткам, пусть они их убьют, и я уеду в Америку. Вы обо мне больше не услышите.
- Что-то я в этом не слишком уверен, - не смог скрыть досады Артур, а Марк просто отдал приказание снять нас винтовкой.
Но всё сорвалось, Марк угодил в отделение, и теперь Артур хочет его вытащить.
- Мы ни в чём не виноваты, - говорил сейчас Артур, - Марк хотел от этой дуры избавиться, а потом за голову схватился. Хотел отменить приказ, только не успел, сначала взяли менеджера с исполнителем убийства, а потом и его повязали. Не нужны нам трупы! Эту дуру просто заклинило, слушать ничего не хотела, эта идиотка пёрла вперёд, и объяснять ничего не хотела.
- Кто она такая? – хотела знать я.
- Да я же сказал, что знаю только её кличку, и в парике узнаю, если она его снимет, трындец. Но вот по голосу узнаю. Да и вообще, тебе лучше знать, кому дорожку перебежала.
- Вот в том-то и дело, что не представляю даже, кому я могла так насолить, - пожала я плечами, - а она молодая?
- Да твоего возраста примерно, может, немного помладше будет. Лет эдак восемнадцать.
- Восемнадцать? – округлила я глаза, - да мне почти двадцать семь.
- Серьёзно? – удивлённо протянул дотоле молчавший Александр
Федорович, - а по виду лет двадцать.
- Спасибо, мне это приятно, но давайте ещё подумаем. Вспомните ещё что-нибудь, что могло бы нам помочь.
- Да говорю я, она какая-то такая, как это сказать, человек без внешности.
- Человека без внешности не бывает, - резонно заметила я, - какого цвета у неё глаза?
- Голубые.
- Замечательно, а нос какой формы? Длинный, курносый?
- Пожалей, длинный.
- А какие губы? Пухлые?
- Тонкие, - нахмурившись, вспоминал девицу Артур, - когти, как у тебя длинные, и розовым лаком покрыты.
Он резко замолчал, а я задумалась. Кто может подходить под такое описание? Ума не приложу.
- Сколько сейчас времени? – вдруг спросила я.
- Около одиннадцати часов, - просветил меня Александр Федорович, - сейчас мы отвезём вас домой, а завтра встретимся, и ещё поговорим. Меня только одно волнует, чтобы моего сына освободили.
- Посмотрим, - неуверенно сказала я, - кстати, если дела обстоят таким образом, как вы говорите, вам не составит особого труда вытащить Марка.
- Вряд ли Северский согласится, чтобы его выпустили, - хмуро сказал Артур, - не тот это субъект.
- Посмотрим, - повторила я задумчиво, и они отвезли меня домой.
Вернее, отвёз меня Артур, на шикарной спортивной машине ярко-синего цвета, и он всю дорогу молчал. Когда мы резко затормозили около особняка, я недовольно отметила, что весь дом ярко освещён, и рядом стоит милицейская машина.
Понятно, Дима поднял панику, и вызвал милицию, наверное, они там все на ушах стоят, и я стала поспешно выбираться из машины.
- Подожди, - вдруг схватил меня за руку Артур, - ты ведь нам поможешь?
- Посмотрим, - лаконично ответила я.
- Знаешь, ты очень красивая, - вдруг сказал он, и я от неожиданности села на место.
- Простите? – округлила я глаза.
- Ты очень красивая девушка, - медленно повторил он, - когда первый раз видишь, влюбляешься без памяти, а потом познакомишься поближе, и тут же понимаешь, она ещё и умная. Характер не сахар, вкупе с эксцентричностью, любовью к ближнему, вообщем, какая-то, совершенно одуряющая личность. Если бы моё сердце не было прочно занято, я бы в тебя влюбился. Скажи, а на людей ты влиять умеешь?
- Кажется, я начинаю догадываться, к чему вы этот разговор завели, - задумчиво проговорила я, поглядев на его порочное лицо. Хорош, конечно, несколько демонический тип, только глаза неприятные, холодные. В такого легко влюбиться, и мне вдруг неожиданно для самой себя стало его жалко. Женя славная девушка, и они могли бы быть идеальной парой.
Но ведь он преступник, сынок криминального авторитета. И чего он от меня хочет? Что я могу сделать? Разве что ему совет дать.