Последний загул

Валя Горелова была невысокого роста, с короткой стрижкой и приятным лицом, самой заметной частью которого были глаза — большие, широко расставленные и невозмутимо-спокойные. Умные. Чуть подкрашенные, в меру пухлые губы и горящие естественным румянцем щеки. Голову она держала слегка запрокинутой, и это придавало ее облику выражение независимости и легкого, необидного вызова. Довольно симпатичная.

Она, прищурившись, вгляделась в меня и, прислонившись плечом к дверному косяку, вздохнула.

— И что Татьяне Ивановой, частному детективу из города Тарасова, здесь понадобилось?

Эх, овца ты неосторожная, процитировала наизусть мою визитку. Теперь вопрос возникает: видела ли ты ее, то есть встречалась ли с Ребром или он тебе ее прочел по телефону? Я бы на твоем месте сыграла недоумение в отношении моей персоны. Так было бы умней.

— Татьяна Иванова предложила познакомиться и предпочитает молчать? Я не понимаю.

Не из застенчивых ты, Валюша.

— Садись. И будем сразу на «ты». Разница в возрасте между нами невелика.

— Ты держишься как хозяйка, — усмехнулась она, прошла и села в кресло, в то, что стояло в углу, возле меня. Чтобы постоянно иметь ее перед глазами, пришлось повернуться на стуле так, что подоконник оказался у меня под локтем.

— Мы обе здесь в гостях у покойного Валерия Сергеевича Рогова, — сказала я со скорбным выражением лица.

Одета она была не по сезону легко — кроссовки, спортивные штаны с широкими ядовито-желтыми лампасами и желтая же тонкая футболка с большими черными буквами «NO» на груди. По улице в таком виде она идти не могла.

Окно, возле которого я сидела, выходило во двор, и, глянув в него, я увидела с высоты третьего этажа темно-зеленую «Альфу», стоящую под старым раскидистым вязом.

Ну что ж, все оказалось так, как я и ожидала.

— Да, мы у него в гостях, — нарушила молчание Валентина. — Непрошеными гостьями. Что будем делать? Займемся приоритетами?

— То есть выяснением, кто из нас главнее на данный момент? — Я даже рассмеялась от неуместности такого предложения. — Нет. Пусть это определится само собой, в процессе общения.

— А ты уверена, что мне хочется с тобой общаться?

«Вчера хотелось, — подумала я, вспомнив о ее просьбе позвонить, переданной мне Ребровым, — что изменилось?»

— Представь себе, я тоже не горю желанием. Но куда деваться, если наши пути пересеклись таким странным образом. Думаю, что заинтересую тебя, когда отвечу на твой вопрос. Я здесь для того, чтобы то, что ты ищешь, не попало в твои руки.

Я обрадовалась ее удивлению. Такого она не ожидала.

— Ты можешь попытаться уверить меня, что не ищешь ничего и что сюда привела тебя ностальгия по прошлому, тоска по безвременно ушедшему Валерию, но я тебе не поверю.

— Почему? — подняла она брови. — Это так естественно.

— Потому что ты ездишь на темно-зеленой «Альфа-Ромео».

Валя помолчала, подумала и сочла уместным возмутиться:

— Не понимаю, при чем здесь машина?

Я решила запутать ее еще больше.

— Ты человек состоятельный и наверняка разбираешься во французской парфюмерии. Скажи, сделай милость, какими духами я пользуюсь?

Наконец-то она начинает нервничать!

— Не люблю, когда говорят загадками! — проговорила она раздраженно. — Нельзя ли попроще? Для средних умов, а?

— От меня пахнет дымом. Я приехала сюда прямо с пожара на даче Семена Геннадьевича Рогова. Я торопилась, потому что эта квартира тоже могла внезапно загореться, и тогда искать здесь что-то было бы бессмысленно. Ты все еще не понимаешь? Я могу продолжить. Пожар на даче начался сразу после отъезда оттуда темно-зеленой красавицы.

— На свете много «Альф», и темно-зеленых тоже хватает, — не сдавалась Валентина.

— Совпадение? Согласна. Пусть будет так. Но это уже тройное совпадение. «Альфа» такого цвета в первый раз отошла от дачи буквально за несколько минут до того, как там нашли мертвого Валерия. Во второй раз — сегодня, при уже горящей комнате с хозяйской видеотекой. И… вот она, под окнами квартиры покойного. Я тебя ни в чем не обвиняю, упаси бог, но согласись, что тройное совпадение невольно наводит на мысли…

— О моей причастности к происшествиям на даче, где жил Валера? — перебила она меня, и ничего не осталось, как согласиться.

— Это не я, это ты сказала, — подчеркнула я в образцово-дипломатичной форме, приберегая раздражение для окончания разговора.

— К большому моему сожалению, я ничем не могу доказать свою непричастность к этим происшествиям, — проговорила она задумчиво. — Впрочем, как и ты — мое участие в них.

— А мне и не надо ничего доказывать. Я частный, обрати внимание, частный детектив, и наказание виновных редко входит в мои планы.

— Какие же цели ты преследуешь в этом случае?

— О! Это уже информация! — возмутилась я. — И она имеет свою цену. Ты знаешь, что такое допрос? Это грабеж информации. Получение ее даром. Тебе не кажется, что ты пытаешься меня допрашивать? Я могу ответить тебе, но только в обмен на равноценную информацию.

— На какую же? — спросила она осторожно.