Последний замысел Хэа

Березы, брумиды, кубышки, какой-нибудь камень или озерцо – нужно было постоянно держать направление. Мысль о том, что небеса загорелись, поражала, но и радовала одновременно. Да, не было Россыпи, вечного и неизменного ориентира, но идти в темноте-то ещё удовольствие. Даже если не веришь в ангелов смерти. Даже если не боишься диких собак и разбойников.

Оставалось гадать, когда же ушли остальные. Во время пылающих или раньше? Были ли они готовы к такой перемене? Взяли ли повязки? Небеса загораются внезапно, это не солнце, которое гаснет за несколько суток, может случиться беда.

Бесполезный отогнал свои мысли. Они ушли не одни, там Долговязый, он проводник со стажем, переживать не стоит.

А он и правда переживал. Осознание этого факта его поразило. Будто они не попутчики, точнее, не просто попутчики, будто они что-то большее. Наверное, сказалось время, проведенное в дороге.

"Я, Первая, Терпеливый, Любящая, Веселёхонький. Все мы когда-нибудь встретимся. Встретимся и поговорим. И вспомним. Как сидели у костра, как рассказывали истории. Вспомним ночь. Вспомним ужин от Долговязого. Вспомним топтуна…"

Он тяжело задышал. Воспоминания не исчезли, воспоминания затаились. Тогда он не просто слышал, тогда он переживал, а если быть точным, то проживал. Всё, что терзало животное, терзало его. Топтун сопротивлялся так, что слушать это было невыносимо. Так ревёт человек, которого режут, так гибнут, сгорая заживо. И так умирает душа, которую съедает маара. Возможно, те же муки испытывают и двудушные, когда вселяется паразит. Возможно…

Мысли были тяжелые, и Бесполезный остановился.

Где-то кружили вороны.

"Странно, – подумал парень, – чего это вдруг? Кто-то подох? Дикие козы или, может быть, свиньи? Собака? Так далеко от жилища?"

Он решил посмотреть. Оставив сумку и запомнив ориентир, парень двинулся к стае. "Их слишком много, – думал он по дороге, – Их очень много. Забери меня чёрный, как много…"

Сердце сдавило предчувствие. Идти не хотелось, но он всё же шел. С трудом, преодолевая растущее беспокойство, боясь увидеть то, что он ожидал. Надежда еще теплилась, теплилась и.…оборвалась.

Человек лежал навзничь.

Руки раскинуты, земля у груди почернела. Вороны, что были на теле, вспорхнули. Плащ, сшитый из кожи морских ползунов, одетый сверху, уничтожил сомнения. Парень взял убитого за руку и перевернул. Да, Терпеливый.

Терпеливый, который поверил ему, который доверил тайну. Самый приятный из собеседников, пусть их было не так уж и много. Повязки на его глазах не было, значит, это случилось раньше. Ещё до пылающих.

Или повязку сняли.

Но кто?

Ночью равнина безлюдна, по ней ездят редко, по делам, и то самым важным. Кто сунется в захолустье? Разбойники? Поджидающие в самом неподходящем месте?

Где его сумка? Где потеряшка, с которой он никогда не расставался?

Неужели??

Бесполезный хотел отогнать эту мысль, объяснить по-другому, но она возвращалась.

Чуть дальше лежало двое, странно, что он не заметил их сразу. Повязок на лицах не было, но одному она была не нужна. Высокий рост и длинные конечности с большими ладонями сомнений не оставляли. Это был он. Молчаливый и всегда доброжелательный, проводник лежал на боку. Будто бы спал, подогнув свои ноги. Ни раны, ни даже следов от удара не было. Как и чем он убит, оставалось гадать.

Рядом лежал Веселехонький. Расставив в стороны руки, он словно глядел в разноцветное небо и улыбался. Расцвеченный всеми его цветами.

Бесполезный сглотнул.

Он ожидал увидеть ещё одно тело, он даже желал его видеть – чтобы отогнать ту отвратительную мысль, что уже подобралась. Но кроме этих троих не было никого.

Никого…

Та иллюзия хоть и трудного, но победного путешествия, та сплоченность их маленькой группы, которая сидела у костра и слушала истории, оказалась разрушена. Как домик на берегу Заводья, снесённый бурлящим потоком.

Надо было признать очевидное.

И Бесполезный признал.

"Ей нужна была сумка. Терпеливый держал её при себе, чувствовал, что может потерять. А может, и знал".

И он вспомнил Пост.

Ту самую харчевню, в которой они сидели.

Харчевня уже опустела, Трёхглазого унесли, большинство ламп погасло, и только в одном уголке длинного крепко сбитого стола теплилась жизнь. Там, под светом последней горящей лампы сидело двое – бывший приговорённый и Терпеливый. Предметы отбрасывали тени, и эти тени дрожали, добавляя таинственности и какой-то потаённой важности в их разговор.

Он вспомнил, как в глазах старика блеснул огонек, они сели ближе и тот произнес, медленно, вкладывая смысл в каждое слово:

– Мы нашли.

Бесполезный вопросительно посмотрел на искателя.