Последствие (ЛП)

Я подняла голову, чувствуя себя уверенно впервые с тех пор, как себя помню. Мою кожу покалывало от осознания, и у меня было головокружительное ощущение, что я возвращаюсь в свое настоящее тело. Это было тем, кем я должна была быть. Это была девушка, для воплощения которой я была рождена. Я могла притворяться во Фриско сколько угодно, но я выросла среди воров и лжецов. Пришло время начать признавать, что я была одной из них.

— Мы не обязаны уничтожать их всех, — сказала я мужчинам, отчаянно пытающимся защитить мою дочь. — Нам просто нужно отрезать голову змее.

Сойер повернулся ко мне, его брови были гордо подняты.

— Неплохая идея, Шестерка.

— Ты имеешь в виду Аттикуса? — Гас осторожно поинтересовался.

Я выдержала его взгляд, понимая, насколько трудным может оказаться для него это решение.

— Да. Мне очень жаль.

Гас встретился со мной взглядом, и выражение его лица превратило его из мальчика, которого я знала, с которым я выросла, в холодного, расчетливого убийцу, которого я никогда раньше не встречала.

— Со мной все будет в порядке, Каро. Действительно хорошо.

Сойер издал вздох удивленного смеха, и я повернулась к нему.

— Я что-то упускаю?

— Если ты ждешь, что я почувствую какую-то семейную вину, ты ее не найдешь. Аттикус сумасшедший. Мы бы оказали миру услугу. — Гас провел рукой по волосам. — На самом деле, меня устраивает этот план.

Конлан посмотрел на Гаса, выражение его лица было задумчивым.

— Значит, это правда? Бухгалтер — это твоих рук дело?

Гас потер ладонями бедра, чувствуя себя неуверенно, впервые за… ну, все время.

— Он сам напросился. — Он посмотрел вниз, на свои ноги. — Кроме того, у него был рак. Это был жест доброй воли.

О мой Бог.

Черт возьми.

Я не думала, что Гас на это способен.

В его голосе звучала мука, которая могла бы разбить сердце, если бы Гас всегда не был ужасным лжецом. Что-то было не так в его рассказе, но я не могла понять, что именно. Он поймал мой пристальный взгляд и надел маску на лицо, сделав его ничего не выражающим.

Обсуждение окончено.

Гас был гораздо большей загадкой, чем я когда-либо думала о нем.

Сойер наклонился вперед, возвращая нас к сути.

— Мы наконец-то уберем Аттикуса.

Остальные из нас одобрительно кивнули.

— Это будет нелегко, — добавил Конлан.

В этом он был прав. Аттикус ожидал бы этого, предвосхищал это. Он бы выставил защиту и глубоко спрятался. С восстановлением братвы на горизонте и возможностью стать героем, который вернул ее к жизни, он сделает все возможное, чтобы остаться в живых. Злое предвкушение пронзило меня насквозь, шипя в моей крови и пронизывая до костей. Его и раньше щадили из-за его положения в братве, из-за его семейных уз, потому что он был подлым сукиным сыном, который жестоко отомстил бы, если бы что-то пошло не так.

Было слишком поздно беспокоиться о причинах и логике и двигаться дальше. Пришло время покончить с этим. Пришло время попрощаться с братвой раз и навсегда. Похоронить призраков, которые должны были остаться мертвыми.

Они не должны были забирать у меня Сойера. И они не должны были похищать мою дочь. Пришло время доказать им всем, что я действительно принадлежу этому миру.

Встав, стремясь поскорее покончить с этим, я сказала:

— Самое время.

Глава 17

Мы покинули дом ирландской мафии и отправились обратно в центр города на такси. Всю дорогу мы втроем молчали. Было слишком много о чем поговорить, слишком многое нужно было сказать. И в то время как Сойер и я, казалось, преодолели несколько проблем, Гас был на противоположном конце спектра.

Когда я прощалась с Конланом, краем глаза я наблюдала, как Сойер пытался поговорить с Гасом, но Гаса не интересовало то, что Сойер хотел сказать. Он вышел из комнаты. Мы нашли его на крыльце с другим телохранителем, когда вышли на улицу.

Мне было жаль Гаса, потому что я могла понять его. Я знала, каково это — думать, что ты понимаешь человека, а потом обнаруживаешь, что это не так. Вообще. Я также особенно хорошо знала, каково это — быть жертвой манипуляций и секретов Сойера.

Разница между мной и Гасом заключалась в том, что Сойер тоже был жертвой моей лжи и обмана. А Гас был никем иным, как верным и честным.

— Я возьму это такси и вернусь к себе домой, — сказал Гас, когда мы приблизились к квартире Сойера.

В голубых глазах Сойера что-то вспыхнуло. Я подумала, что это сожаление, но его было невозможно прочитать, особенно в темноте.

— Ты уверен, чувак? Мы могли бы поговорить о…

Гас покачал головой.

— Все в порядке. Я приду завтра. Тогда ты можешь ввести меня в курс дела.

— Хорошо.

Гас сидел впереди рядом с водителем, поэтому я скользнула вперед и положила руку ему на плечо.

— Эй, если ты когда-нибудь захочешь обменяться историями о войне, я здесь для тебя.

Он сбросил мою руку, и я отпрянула назад. Я хотела поднять ему настроение, поддразнивая его, но, казалось, это только ухудшило ситуацию.

— Да, ты здесь. После того, как мы сами нашли тебя.

Черт.

Он покачал головой взад-вперед.