Последствия

- Вы уверены, мичман?

- Никаких следов имперских кораблей, адмирал.

- Но вы нашли следы наших?

- Только обломки. Невооруженным глазом их не увидеть, но "Гадюка" способна на многое. Она обнаружила молекулярные остатки наших собственных кораблей, сэр.

- А-истребители, - хмыкает Акбар. - Кто-то их сбил.

- Кто-то с поверхности, сэр?

- Вряд ли. С такого расстояния в А-истребитель не попасть.

Акбар сплетает длинные перепончатые пальцы и разворачивает кресло к другому собеседнику. Это тоже голограмма, но в ней с трудом можно опознать конкретную фигуру.

Изображение стоит чуть в стороне, словно призрак. Тело и лицо мерцают и расплываются. Это их информатор, известный лишь как Оператор. Пока что его разведданные практически безупречны, что заставляет Акбара все больше в нем сомневаться.

- Что скажете, Оператор?

Слышится столь же искаженный, как и картинка, механический голос:

- Обнаружил ли дроид какое-либо движение в столицу и из нее? Или вокруг планеты в целом?

- Вы слышали вопрос, - обращается Акбар к Дельтуре.

- Нет, сэр. Вообще никаких кораблей.

- Пусть дроид проверит все ретрансляторы на планете, - предлагает Оператор. - Посмотрим, что будет.

Дельтура кивает и что-то говорит сидящему за пределами голограммы - вероятно, научному офицеру, молодой тогруте. Томительно тянутся мгновения, подобно каплям разливающейся по полу густой жидкости. Акбар чувствует, как с каждой секундой улетучиваются остатки его оптимизма.

Вновь появляется светящаяся голографическая голова мичмана.

- Ничего, - слегка растерянно говорит он. - Вообще Ничего, сэр. Дроид не может засечь ни одного ретранслятора. Как будто они не работают.

- Блокада связи, - говорит Оператор. - Имперский трюк. Они там, адмирал Акбар. Их корабли где-то прячутся. Но если нет никакого движения ни с планеты, ни обратно, значит они установили блокаду. Никаких кораблей, никакой связи. Что-то явно происходит, но не знаю, что именно.

- Благодарю, - отвечает Акбар.

- Будете что-то предпринимать? - оживленно интересуется Оператор. Не слишком ли оживленно?

Акбар молча выключает голограмму.

- Что-нибудь еще, сэр? - спрашивает Дельтура.

- Оставайтесь на связи, - говорит Акбар. - Мне нужно подумать и посоветоваться с другими. Спасибо, мичман.

- Есть, адмирал.

Лицо юноши исчезает.

Беспокойство гложет Акбара, словно стайка морских червей. Ему нужно время, чтобы поразмыслить, но тянуть тоже нельзя, иначе они могут упустить идеальную возможность. "Или, - думает он, - избежать очередной имперской ловушки". Что это - хитрость или нечто реальное? Возможно, какая-то тайная встреча. Ирония судьбы - когда-то повстанцам приходилось прятаться и скрывать свое присутствие, а теперь то же самое приходится делать Империи. Роли меняются. Кто знает, может, это знак их нарождающейся победы над имперским гнетом. Но их чрезмерная уверенность в себе тревожит его не меньше. Империя не погибла. Пока.

Она выжидает, чтобы снова нанести удар. В этом Акбар практически не сомневается.

ИНТЕРЛЮДИЯ. ЧАНДРИЛА

Откуда-то со стороны летит пурпурный плод, врезаясь в висок Олии Чоко. Плод лопается, сок течет по ее щеке, капая с подбородка. Она ошеломленно озирается.

- Долой! - доносится рассерженный голос. - Долой Галактический сенат! Долой Новую Республику!

Очередной плод пролетает над головой Олии.

- Ладно, Лаг, пора заканчивать... - поторапливает Трейсин.

- Нет, - прерывает ее Олия. Судорожно сглотнув, она вытирает со щеки липкие внутренности плода. - Эй ты! Подойди поближе.

Трейсин едва заметно кивает Лагу.

На краю экрана появляются чешуйчатые руки трандошанина, которые разворачивают камеру в сторону маленького зана в грязно-сером комбинезоне. В руках у него корзинка с фруктами и овощами, в основном гнилыми.

Он один.

Увидев направленную на него камеру, он машет руками:

- Нет-нет, я не хочу, чтобы меня снимали. Пожалуйста.

Олия осторожно подходит к нему, протягивая руки.

- Если у вас есть какие-то возражения, я готова их выслушать.

- Я... - Зан, заикаясь, оглядывается вокруг, как будто случившееся всего лишь шутка. Или он просто не был готов к подобным последствиям. - Извините, мне нужно идти.

Он пытается уйти, но Трейсин преграждает ему путь.

- У вас есть возможность высказаться.

- Правда? - подозрительно спрашивает он.

- Правда, - подтверждает Олия. - Расскажите о своих проблемах.

"Мы в эфире?" - одними губами произносит Трейсин в сторону камеры.

На экране на мгновение появляется поднятый чешуйчатый палец.

- Я... - начинает инородец. - Я Гиска Дотало, с Ган-Морадира, колонии в Среднем Кольце. Пришла Новая Республика. Они... они уничтожили имперскую базу. Теперь имперцы ушли. Имперцы были жестоки, но при них хотя бы был порядок! У нас была вода и еда, все работало. Потом повстанцы ушли, пришли бандиты и пираты. Нам не хватает еды, колодцы забиты, и... - Он начинает всхлипывать. - Мы скопили кредитов, чтобы я смог прилететь сюда. Я - единственная наша надежда.

Какое-то мгновение Олия ошеломленно смотрит на него.

Трейсин уже готова вмешаться, но Олия говорит: