Последыш

- Да, да, понимаю, - поддержал его мысль князь Северский. – Так вот о похоронах. Федору там появляться нельзя, а вашим дамам просто не стоит. Слишком опасно. Моих людей там, увы, тоже не будет. Император наложил запрет на участие в похоронах представителей великих домов. Исключение сделано только для Глинских, поскольку они состоят в родстве с покойной. Обеспечивать безопасность во время похорон будут люди Михаила Ягеллона. Это все. Хотя нет. Я приказал Федору нанять для тебя отряд хазарской стражи и взять внаем вооруженный конвертоплан. Полетишь на нем и с этими людьми. Не побывать на похоронах нельзя, но постарайся вернуться оттуда живым.

Удивительно, но Великий князь ни словом, ни полсловом не обмолвился о завещании княгини Кемской.

«Наверное, решил, что это не его дело…»

Глава 6

1. Третье июня 1983 года

Это были очень странные похороны. С одной стороны, весьма традиционные: с отпеванием в церкви и прочим всем, что должно быть на похоронах православной княгини, включая едва ли не толпы родных и близких, друзей и подруг, и, разумеется, клиентов. Даже крепостные пришли проводить в последний путь свою, как правило, мудрую и великодушную хозяйку. Однако, с другой стороны, и церковь, и кладбище были оцеплены спецназом Великого Княжества Русского и Литовского. Практически всех представителей аристократии сопровождали один-два телохранителя, - больше просто не позволяли приличия, - и в обложенном дождевыми тучами небе барражировали ударные геликоптеры, а выше туч летали, наматывая бесконечные круги, боевые конвертопланы. Бармин предполагал, что и это не все. В арсенале империи есть же еще разведывательные спутники, истребители-перехватчики и самолеты ДРЛО. Но, как говорится, на богов надейся, а сам не плошай. Поэтому Бармин был все время начеку, а уж готов был, памятуя недавние события, вообще, к чему угодно.

Большинство присутствующих были ему незнакомы, впрочем, правильно и обратное – его тоже никто не знал. Ну, почти никто, потому что с Нестором Глинским, Ольгой Кашиной и своей родной теткой княгиней Холмской он уже встречался, причем с Ольгой неоднократно. Она к нему первой и подошла. Приблизилась, - почти величественно, что отнюдь не просто при ее относительных размерах, - встала так, что еще немного, буквально чуть-чуть, и случился бы скандал, и на полном серьезе предложила ему взять ее замуж. Можно сказать, сделала ему предложение. Эдак сухо, исключительно по существу вопроса, и, разумеется, даже без тени улыбки.

- Женись на мне, Ингвар! – сказала таким тихим шепотом, что он скорее прочел сказанное по губам, чем разобрал этот «шелест крыльев бабочки».

- Обсуждается, - так же шепотом ответил он и, достав из кармана записку, приготовленную как раз на этот случай и для этой женщины, передал ее, что называется, из рук в руки. – Позвони мне сегодня вечером. Можно даже ночью. И, хорошо бы, не из дома.

- Решаемо! – ответила Ольга и, более не задерживаясь, отошла от Бармина.

А он, решив, что почин положен, направился прямиком к Глинскому. Нашел, - дело происходило сразу после панихиды, - побродил «вокруг да около» и, улучив момент, подошел к князю.

- Нужно поговорить тет-а-тет, - сказал тихо, но не очень-то скрываясь.

- Не здесь и не сейчас, - остановил его Нестор, но Бармин и не собирался «выносить сор из избы» и обсуждать на публике подобного рода вопросы. У него для крайне важного разговора с Глинским была припасена другая идея.

- Будете в Ливадии десятого? – спросил Ингвар, заранее зная, что имя князя Глинского значится в списке приглашенных.

- Буду.

- Так может, я к вам на мыс Мартьяна по дороге заскочу?

- Знаешь, где стоит мой дом? – чуть прищурившись, спросил Глинский.

- Знаю.

- Тогда, прилетай к трем. Есть на чем или прислать за тобой борт?

- Спасибо, Нестор Изяславович, но не надо, - покачал Бармин головой. – У меня свой есть.

На самом деле, своего конвертоплана у него пока не было, но ведь будет когда-нибудь.

- Где скрываешься, тоже не скажешь?

- Времена сейчас непростые, - аккуратно ответил Ингвар. – Скрываюсь.

- Значит, не скажешь.

- Зачем вам это? – «удивился» Бармин. – Знаете же, как сказано в Экклезиасте? Многие знания - многие печали.

- Девочки с тобой?

- Обижаете! – «возмутился» Бармин. – К тому же, они еще вчера утром вам телеграмму прислали. Разве нет?

- О чем собираешься говорить?

- О важном, - посмотрел Бармин Глинскому прямо в глаза. – Поэтому не здесь и не сейчас.

- Тогда, до встречи! – кивнул Глинский.

- Взаимно!

И все, собственно. Коротко и не по существу, но хотя бы встречу удалось назначить. И хорошо, что до Малого приема, а не после, поскольку с точки зрения Бармина, лучше было объясниться заранее и найти компромисс, чем устраивать с Глинскими войну.

«А с кем, любопытно, у меня теперь нет войны?»