Посмертие. Второй шанс

— Да, брат. Крылатые Убийцы хорошо знают лес и умеют читать следы не хуже нас. Не все сумеют спрятаться достаточно хорошо. Старые шаманы умеют призвать на помощь духов леса, и те укроют следы от врага. Но таких шаманов мало, а людей много. Воины верят, что если им придётся защищать семьи, белый зверь снова придёт им на помощь. Коргар и Лангак говорили об этом.

— Глатак?

— Племя — семья Глатака. Крылатые Убийцы отыскали его родных. Он шаман, но он не хочет прятаться от Крылатых Убийц. Глатак едва не ушёл на юг. Слепой Буддар велел ему остаться и учиться у шаманов. Воинов много, а шаманов мало. Слепого Буддара слушают — духи показывают ему многое.

Неожиданно Греф вспомнил рыжеволосую ведьму.

— Моран?

При упоминании этого имени сидящая недалеко Эйла внимательно посмотрела ему в глаза, но ничего так и не сказала. Огра едва заметно улыбнулся и ответил на вопрос брата.

— Ведьма не уходит с племенем. Она не боится. Когда Крылатые Убийцы прилетали в последний раз, они оставили две головы на её острове. Ведьма очень сильна. Но она опасна. Духи могут помутить её разум. Такое случилось однажды, когда девушки и юноши смеялись над ней. Хорошо, что Буддар оказался рядом. Она может сказать человеку, и тот сделает всё, что ему прикажут. Может убить себя. Даже сильному шаману трудно сделать такое.

— Моран другой. Волосы. Кожа. Глаз. Другой.

Огра помолчал, словно вспоминал что‑то или набирался решимости. Греф уже начал сомневаться, что услышит ответ, но брат заговорил.

— Это было давно. Греф и Огра ещё были детьми. Буддар был ещё молод, но уже был слеп. Однажды в небе заметили одного из Крылатых Убийц, хотя их время ещё не пришло. Я помню, как плакали женщины, а воины готовились к сражению. Но Убийца был один. Он пролетел над селением и упал в лес. Отец рассказывал потом, что Буддар послал воинов отыскать его. Убийца был уже мёртв, когда его нашли. Воины принесли в селение раненную женщину, которая готовилась стать матерью. Она была не из нашего племени. Женщина умирала, но ещё успела родить девочку с тёмной кожей и рыжими волосами. Так в племени появилась Моран. Одна из женщин взяла её к себе в дом, выкормила и воспитала. А потом Крылатые Убийцы убили всю эту семью.

«Действительно, — подумал Греф, — это не она, а её должны бояться». Разговор пришлось прервать, поскольку привал закончился. Снова все подхватили свою поклажу и зашагали на север. Во время движения сохранялось полное молчание: в лесу нужно слушать, а не разговаривать. Греф уже достаточно проникся настроением, которое охватило окружающих его людей, и тоже старательно вслушивался в доносящиеся звуки. По причине отсутствия собак, которые бежали из селения в лес ещё в самом начале этого расселения, он даже принюхивался к запахам. Похоже, что собаки здесь тоже имели свои традиции. Но все напрасно: пока ничего необычного не было.

Следы движения старательно путались и уничтожались. Двигаться старались по твердой почве или под покровом густых ветвей. У каждого человека к ногам были привязаны небольшие метёлки, которые заметали отпечатки подошв обуви. Каждый ручей использовался для того, чтобы пройти по его руслу вверх или вниз несколько сот метров. После каждого водоёма идущие в конце отряда воины старательно поливали за собой землю и примятую траву водой из бурдюков. Пару раз шаман отставал и проводил какой‑то ритуал. Короче говоря, старались на совесть.

Только когда на землю опустились сумерки, отряд отыскал подходящее место для отдыха. Видимо во время паводка воды небольшой речки подмыли склон холма, но корни вековых деревьев удержали глинистую почву от обрушения. В результате получился довольно приличных размеров грот, в котором можно было достаточно надёжно укрыть всех от посторонних взглядов. В качестве постоянного жилища это место не годилось — всё же глина не камень, но для разового ночлега было самое то. Две пары часовых, наблюдающих за входами, обеспечивали вполне надёжную охрану. Со стороны реки выставлять охрану было незачем: Греф успел убедиться, что в этих широтах чего‑то похожего на земных крокодилов не водилось. Никаких костров зажигать никто не стал, что тоже было вполне объяснимо. Враг передвигается по воздуху и делает это практически бесшумно, а ночью огонь виден очень далеко. Так что понятие «светомаскировка» здесь было известно.

«Зенитку бы сюда, — подумал Греф, — с радаром или ПНВ».