Посмотри на меня

Мия снова поднимает взгляд: в ее глазах стоят слезы. Положив руку ей на затылок, я проталкиваю член еще глубже в горло, однако, поняв, что ее вот-вот вырвет, слегка отодвигаю его назад.

Где-то поблизости есть люди, и они могут в любой момент нас застукать, увидеть, как она берет в рот мой член. Эта мысль возбуждает меня еще больше. И я знаю, что и ее тоже.

– Сомкни губы вокруг члена, – тихо говорю я, и Мия это делает. – А теперь соси.

Она почти что проглатывает член, доводя меня до экстаза. Нежно, тепло и влажно. Я проклинаю себя за то, что целых десять лет лишал себя этого удовольствия. Положив руку ей на затылок, я трахаю ее.

– Я собираюсь кончить тебе в рот, Мия, – бормочу я слишком громко.

Еще пара быстрых движений, и оргазм со всей силой накрывает меня. Я фонтанирую прямо ей на язык. Это просто что-то нереальное: красивые голубые глаза Мии устремлены на меня, а я заливаю ей рот спермой. Удовольствие накатывает волнами, длится дольше, чем когда-либо, выстреливая откуда-то от основания позвоночника, достигает каждого сантиметра моего тела.

Как только член изверг из себя все, я отстраняюсь и смотрю на нее. Высунув язык, Мия глядит на меня широко раскрытыми глазами, и я вижу, что она немного нервничает.

– Можешь выплюнуть, – смеюсь я.

Мия с видимым облегчением наклоняется и сплевывает сперму в траву и листья на земле. Глядя, как она давится и плюется, я не могу сдержать смех. Закончив, она тыльной стороной ладони вытирает рот. Не могу оторвать взгляд от нее.

Я помогаю ей подняться и крепко целую. Меня не волнует соленый привкус на ее языке. Мой рот жаждет ее.

– Извини, – бормочет Мия.

– Не извиняйся. Это было чертовски приятно.

– Правда? Я хотела проглотить, но не смогла этого сделать.

Я снова смеюсь.

– Я так горжусь тобой.

Она хихикает, и я целую ее снова.

– Спасибо.

Пока мы спускаемся вниз, я снова и снова прокручиваю в голове произошедшее. Почему я сказал ей все эти слова или поцеловал так, как это сделал? Это что, посторгазмический делирий или что-то в этом роде? Потому что не в моих привычках говорить такое. Это, скорее, мог бы сказать мужчина любимой женщине.

Правило № 16: По-настоящему обладать другим человеком – это привилегия

Мия

Грозовые тучи начинают сгущаться, когда мы спускаемся по тропе. За последние десять минут похода мы оба промокаем до нитки. Гаррет предлагает мне любой предмет его одежды на выбор, но я смеюсь над ним, и мы со всех ног бежим обратно к домику у озера.

– Это единственный раз, когда ты застукал меня на бегу, – шучу я.

Гаррет смотрит на меня сверху вниз с обезоруживающей улыбкой, от которой сердце замирает, а внутренности превращаются в липкую кашу.

Добежав до веранды, мы ныряем под козырек навеса и стоим там, переводя дыхание. Вернее, это делаю я, а Гаррет даже не выглядит запыхавшимся. Я же хватаю ртом воздух и, вероятно, похожа на мокрую, обгоревшую на солнце картофелину. Я не могу сказать, вернулись ли родители, поскольку они всегда ставят машину в гараж, но Гаррету, похоже, все равно. Он обнимает меня за талию и притягивает к себе.

– Что ты делаешь? – тяжело дыша, я оглядываюсь, проверяя, нет ли кого поблизости.

– Ты такая хорошенькая, когда вся мокрая.

Я пытаюсь оттолкнуть его, хочу поправить волосы.

– Я не мокрая! Прекрати!

Уткнувшись носом мне в шею, Гаррет смеется и проводит теплым языком по линии подбородка, собирая с моей кожи капли дождя. От мягкого трения его языка внутри моих трусиков разливается тепло.

– Что ты делаешь со мной? – шепчу я, растворяясь в его объятиях.

– Малую долю того, что хотел бы.

– Нас могут увидеть.

– Что ж, разумно, – шутливо отвечает Гаррет.

Его руки пробегают по моему телу, как будто он не может насытиться. Как будто он хочет в буквальном смысле поглотить меня.

Что такого было в этом оральном сексе?

Гаррет взбудоражен, ведет себя иначе, чем раньше. Вчера это было что-то типа игры, в которой мы взяли на себя роли вуайериста и эксгибиционистки. Сегодня же он обращается со мной как с кем-то большим, чем просто с партнершей по связи.

И как бы ни заводила мысль о том, что за мной наблюдают другие люди, не дай бог, чтобы отец увидел, как меня щупает сводный брат, который на десяток лет старше.

С этой мыслью я отстраняюсь. Оторвать Гаррета от моего тела мучительно, но мне все же удается ускользнуть от него.

– Я собираюсь принять душ…

– Мне можно зайти? – спрашивает он с лукавой ухмылкой.

Я издаю сдавленный стон. Мне очень хочется сказать «да».

– Мы должны соблюдать осторожность, Гаррет.

– Это означает «да»?

Этого не должно быть. Я прямо сейчас должна сказать «нет». Но боже… вот он, голый, в крошечном душе вместе со мной, а по его животу и сквозь волосы на груди стекают ручейки воды… да, пожалуйста.

– Может, нам стоит сначала проверить, дома ли родители, – отвечаю я, пятясь назад, пока не упираюсь во входную дверь.

Гаррет тянет руку мне за спину, находит ручку и, когда между нами всего несколько дюймов, открывает дверь.

– Эй, мам, ты дома? – кричит он.