Посмотрите на меня. Тайная история Лизы Дьяконовой

Еще раз задумаемся над мнением брата Дьяконовой, что его сестра тщательно уничтожила все письма Ленселе, сохранив их в дневнике. Переписку уничтожают обычно в трех случаях.

Первый – она ничего не значит для их обладателя. Просто – бумага. Но это объяснение не годится. С определенного времени Ленселе становится не просто важной составляющей жизни Дьяконовой, но ее главным содержанием. Она постоянно думает о нем, “воображает” его. Так и не удосужившись рассмотреть его внешность (не смеет поднять на него – божественного! – свои грешные глаза), она начинает прокручивать в голове его фамилию.

Lencelet! Какое красивое имя! Оно все состоит из мелких ласкающих звуков, самое красивое из всего списка (других интернов. – П. Б.)… все остальные звучат как-то грубо в сравнении с ним. В самом деле: Pécharmant… Carrignes, или еще лучше: Bisch… даже смешно стало…

Вторая причина, по которой уничтожают письма, – это когда желают скрыть их содержание. Но Лиза не только не скрывает его, а, напротив, делает содержанием романа.

Бывает еще, что письма уничтожают из-за отчаяния, от озлобления на своего корреспондента. Но это не тот случай. И после того как Ленселе объяснил Лизе “истинную” роль женщины, она не перестала его любить. Напротив, любовь к нему превратилась в безумную страсть.

Вот и здесь какая-то загадка.

Наконец, Лиза отправляется к нему в клинику после письма, которое приносит от Ленселе первый в ее жизни паж Геррманнсен. Паж необходим для “куртуазного” романа. Прекрасная Дама не может быть без верного и, разумеется, безнадежно влюбленного в нее мальчика. Разница в том, что это Дама через пажа должна передавать своему Рыцарю записки о месте и времени встречи. Так уж положено. А здесь влюбленный мальчик достает из кармана сюртука “вчетверо сложенный желтый листок, на котором было напечатано «Бесплатные консультации»” (курсив Дьяконовой. – П. Б.). И там “наскоро, его (Ленселе. – П. Б.) рукой были написаны две строчки: «Приходите сегодня вечером, после обеда. С уважением, Ленселе…»”

Обидно, верно? Хорошо хоть “с уважением”!

И еще она не оценила слов: “после обеда”. Для русских “после обеда” означает просто во второй половине дня. Она и помчалась к нему во второй половине дня, но как можно раньше.

Ради этой поездки Дьяконова решила забыть о своем решении об отказе от “буржуазного существования”, которое приняла в Москве. Она одевалась к встрече с Ленселе особенно тщательно и торжественно.

Наступающее лето заставило расстаться с траурным платьем (в честь смерти бабушки. – П. Б.), и вместо черного корсажа я купила несколько белых. Большая белая шляпа à la Bergère[46]… Впервые в жизни я одевалась с удовольствием: зеркало отражало прелестную молодую женщину, которая счастливо улыбалась мне.

Лизе казалось, что “электрический трамвай идет медленно… и еще пришлось ждать бесконечные десять минут у вокзала Монпарнас, так как трамвай оказался переполненным…”

Но вот она, наконец, и в Бусико. В новой клинике, где теперь работает возлюбленный. Ее встречает консьерж…

– К кому вы, мадемуазель?

– К мсье Ленселе.

– Первый этаж, направо.

Если бы это происходило не в клинике, а в какой-нибудь московской гостинице, ситуация выглядела бы, мягко говоря, щепетильной. Так Прекрасные Дамы не приходят к своим Рыцарям. Так ходят к мужчинам совсем другие дамы…

Но и это было еще не все. Лизе предстояло испить чашу унижения до дна. Ведь Ленселе ясным языком написал: “после обеда”. А для француза обед – это святое!

Обед истинный француз не отменит даже ради внеурочного прихода дамы. Это ее проблемы.

Дверь соседней комнаты отворилась, и вышел Ленселе.

– Здравствуйте, мадемуазель… прошу подождать меня в моей комнате. Мы сейчас обедаем.

Обед был долгий. Лиза успела и всю его комнату рассмотреть, и все его книги, просто как Татьяна в доме Онегина. Она даже случайно обнаружила среди бумаг письмо от какой-то женщины, но, конечно, не стала его читать, заметив только слова: “ненадолго отлучилась”. И поняла, что это “должно быть извинение, что не застал ее дома”. Потом он вернулся и рассказал ей, что он, как истинный француз, думает о положении женщины в обществе. Она должна быть рабой мужчины. Кажется, все было ясно.

Но нет – далеко не все…

Пигмалионша

Это была пятая встреча Дьяконовой с Ленселе. И самая неудачная! Ее кумир оказался обычным французом, для которого обед важнее больной женщины, возможно, особенно страдающей в этот момент. Ее бог оказался еще и типичным мужчиной-французом, который убежден, что женщина после замужества должна лишиться всех прав (даже на личную собственность) и служить мужу рабыней. Такого отношения к женщине не знали даже в России!

И Лиза все это ему высказала. Во время их разговора он говорил ей еще какие-то “правильные” слова о том, что нужно “творить добро”. То же самое ей когда-то твердил профессор Введенский. Бесчувственность Введенского Лизу тогда покоробила. Она ведь ждала от него чего-то другого. Посмотрите на меня!