Пособие для начинающих шантажистов

– Одна явно только что успокоилась, другая переняла эстафету, – недовольно заворчал бывший опер, – В чем дело, барышни? Подключите меня, я тоже с удовольствием с вами порыдаю. Кого оплакиваем? Если меня, так зря. Я вот он, живой и невредимый. А других оплакивать при наличии меня глупо – я всё равно лучше. Это я точно знаю.

Жорик, таки, добился своего, я улыбнулась в ответ на его ёрничанья. Глаза высохли, так и не успев выдавить ни слезинки.

– Не обращай внимания, – я развела руками. – Что с нас взять. Всё спорим свои низменные споры, горюем игрушечные горести, рассуждаем бездумные рассуждения. Ты сам говорил, бабы.

– Быстро обучаетесь, барышня, – Жорик опустился на корточки напротив моего кресла и заглянул мне в лицо, – А теперь рассказывай, что произошло. А то я тоже ничего не расскажу! – категорично и серьезно добавил он, предвидя мой отказ от откровенности.

Вошедшая с пластмассовой вазочкой для печенья и радушием из того же материала Виктория спасла меня от необходимости отчитываться. Вика пригласила всех пройти на кухню. Попадая на подобные кухни, я всегда проникаюсь огромным уважением к их хозяйкам. На мой взгляд, без высшего технического образования орудовать здесь было невозможно. Лично мне было намного проще сделать всё вручную, чем превратиться в укротителя всех этих кухонных комбайнов, посудомоечных машин, электрических плит и разумных пылесосов. Я откровенно побоялась бы оставаться наедине с таким количеством техники. Впрочем, ни одна из моих обеспеченных подруг никогда не рискнула бы подпустить меня к своей дорогостоящей аппаратуре, зная, что разумная техника не выдерживает моего хаотичного поля и ломается при малейшем моем прикосновении.

– Значится, так. Новости весьма неважные, – Жорик, убедившись, что мы обе не в настроении что-либо рассказывать, решил начать первым, – Санька утверждает, что никакого отношения к шантажу не имеет. Я склонен ему верить. Парню пообещали скостить срок, признайся он, где пленка. Он даже пытался признаваться, – усмехнулся Жорик, – Выдумывал какие-то несуществующие тайники. Потом, когда я задал пару вопросов по существу, Санька и сам признался, что понятия не имеет, о чем его спрашивают. В общем, дело наше запутывается еще больше. Загадочный шантажист почему-то оказался в нужном месте в нужное время да еще и с фотоаппаратом… Слишком много совпадений. В жизни так не бывает, – Жорик оглядел нас с Викторией, – Мне кажется, что мы не знаем пока какой-то очень важной детали. Единственная ниточка к шантажисту – этот ваш лжежурналист, расспрашивающий Дарью. Завтра займусь подробным расследованием его личности.

«Ну вот!» – мысленно заныла я, – «Теперь мне ещё придется играть в догонялки с профессиональным оперативником»

– Обстоятельства изменились, – устало заговорила Виктория, – Я теперь практически знаю, кто шантажист.

«О нет! Как я могла наивно рассчитывать, что Виктория не станет открываться оперу? Неужели она сейчас расскажет всё Жорику? Но ведь тогда ей придется признаться в доведении собственного мужа до самоубийства…» Я принялась строить Виктории предупреждающие рожи за спиной опера. Вика незаметно кивнула мне. «Я знаю, что делаю, отвяжись,» – говорил её взгляд. Самое тяжелое, это понимать, что вот сейчас, на твоих глазах будет предпринято нечто непоправимо ужасное, и не иметь никакой возможности это предотвратить. С момента раскрытия Викторией Жорику тайны черной розы, вычисление личности шантажиста становилось делом времени.