Пособие по Непрожитой Жизни

Благодаря этому свежему взгляду, размышляя о лидерстве я стал меньше уделять внимания личностным характеристикам, лидерство перестало для меня быть чем-то волшебным и неосязаемым, как харизма; чаще всего лидер определяется в тот момент, когда по помещению проносится безмолвный, бессознательный вопрос: “кто из нас знает, что делать?”. Иными словами, лидер — это тот, кто в данной конкретной ситуации обладает, сознательно или бессознательно, наиболее чётким видением желаемого будущего и способов, которыми его можно достигнуть, а также чьи внутренние характеристики и жизненные обстоятельства не чересчур сильно противоречат лидерской деятельности. Несомненно, есть личностные черты, которые будут способствовать или противодействовать лидерскому поведению, и они могут сильно влиять на ситуацию, но по существу они находятся на втором плане; первостепенный вопрос, без которого ничего не разрешится — кто лучше всех знает, что и как делать. На самом деле, стереотип, что все руководители — экстраверты, громко смеющиеся и хлопающие всех по плечу, навязан нам медиа-контентом, в то время как в реальной жизни можно встретить успешных руководителей всех возможных типов личности.

Отсюда напрашивается вывод: глупо абсолютно всегда стремиться к позиции лидера. Если вы вступили в коллектив, в котором уже есть налаженные процессы и грамотный человек “у руля”, то будет инфантильно и эгоистично пытаться перетянуть одеяло на себя, расшатывая стабильность всей рабочей машины. Если, конечно, у вас нет плана, как стать руководителем ещё лучше нынешнего.

Нет, хотеть быть лидером, безусловно, можно, если вам нравятся позиции с повышенной ответственностью, где в ваши обязанности входит работа с людьми, оптимизация процессов и так далее, то есть если вы действительно про себя знаете, что от лидерской деятельности у вас загораются глаза. Тем не менее, нужно понимать, что всегда быть лидером невозможно. Как говорит один мой друг: “хороший лидер — тот, кто умеет быть хорошим исполнителем”. Позиция лидера должна естественным образом меняться в зависимости от характера работы, проекта, даже внутреннего состояния участников. Большая работа состоит из мелких задач, и для каждой из этих мелких задач в команде найдётся свой специалист, который больше других с подобным работал — а следовательно, кто как не он поведёт всех за ручку, покажет подводные камни, расскажет, как надо и как не надо?

Также можно быть лидером своей собственной жизни. На удивление, многие принципы остаются такими же, как и при работе с командой. Неважно, речь идет о группе людей или о вас самих; если собрались занять лидерскую позицию, готовьтесь объективно смотреть на обстоятельства жизни, вовремя обнаруживать проблемы и брать на себя инициативу по их устранению, как бы ни хотелось зарыть голову в песок. Готовьтесь любить своих людей (в данном случае человека) с эдакой отцовской заботой, беря за них зрелую, справедливую ответственность. Оценивайте и сильные, и слабые стороны своей “команды” и назначайте задания соответственно. И, как я и говорил в самом начале, вам нужен будет образ желаемого будущего, та самая цель. К этому следует подходить осознанно, зная, чего вы пытаетесь достичь — этот образ жизни не для всех. Я и сам пока не понял, хочу ли я этого.

Ну а быть лидером ради лидерства, или, боже упаси, из жажды к власти — бессмысленно.

Глава 2: Битва со Временем

Хрустальный мир

В детстве я очень любил лазить по деревьям. Я залезал на вершины, во много раз превышавшие мой тогдашний рост, раскачивался на ветках, которые могли сломаться, а однажды даже попытался прыгнуть с дерева на дерево, ухватившись за второе руками, как бы “обняв” его, потому что увидел это в какой-то видеоигре. Результат оставлю вашему воображению.

Вспоминая это сейчас, я вообще любил позаниматься штуками, которые могли плохо кончиться, начиная от хождения по крышам и заброшенным зданиям, заканчивая всевозможными велосипедами и скейтбордами. Более того, я падал на землю, ранил колени и локти до шрамов и забывал их обрабатывать, а потом они заживали как ни в чем ни бывало… Даже вспомнить страшно. Сейчас любой крошечный порез вызывает у меня мысли о столбняке, заражении крови и бог ещё весть чём. Залезая даже на небольшую высоту, у меня ощущение, будто упав с неё я рассыплюсь в прах. Кажется, я начинаю понимать, почему родители так волнуются за своих детей. Тут будто происходит столкновение крайностей, нездоровых сдвигов в обе стороны: для родителя, как для взрослого человека, весь мир будто сделан из хрусталя, а ребенок, напротив, чувствует себя бессмертным.

Можно привести несколько теорий, почему это происходит. Вполне вероятны какие-то биологические причины: может, с возрастом инстинкт самосохранения усиливается из-за того, что человеку уже пора бы нести свои гены в светлое будущее и заботиться о них, что в итоге распространяется и на собственное тело, и на своего ребенка. Однако со мной больше резонирует другой подход.