Пособники. Исследования и материалы по истории отечественного коллаборационизма

24 января 1947 г. все приговоренные к смерти каминцы были расстреляны[215].

Борис Ковалев «Царственная вдовица» русского коллаборационизма По материалам уголовного дела А.В. Колокольцевой-Воскобойник

Говорят, что И.В. Сталин как-то в сердцах пригрозил Н.К. Крупской, что, мол, при желании партия сможет найти упокоившемуся вождю новую вдову. В этой исторической байке есть доля если не правды, то истины. Пережившая В.И. Ленина на 15 лет, Крупская практически не играла заметной роли в жизни советского государства.

Для любого «идущего во власть» понятно, что самый лучший вождь — мертвый вождь. Он ничего не скажет, его слова можно трактовать по собственной прихоти, совсем не сложно сформировать вокруг его фигуры всяческие мифы и, конечно, сонм «верных и преданных учеников — продолжателей начатого им Великого Дела».

Про Локотское самоуправление написано немало. Одной из последних и наиболее обстоятельных книг стала работа Д. Жукова и И. Ковтуна[216]. Безусловно, фигуры Бронислава Каминского и женщины-палача Антонины Макаровой привлекают внимание как специалистов, так и рядовых читателей. На этом фоне оказывается на втором плане Анна Вениаминовна Колокольцева-Воскобойник — вдова Константина Павловича Воскобойника — человека, который, по своей сути, и начал Локотский эксперимент. Она интересна нам, в том числе, и своими показаниями, которые были даны ею на следствии. Через ее слова становятся более понятными и поступки, и дела ее мужа.

В апреле 1942 г. в газете «Голос Народа» была опубликована программа Русской народной национал-социалистической партии. Коллаборационистам очень хотелось, чтобы их движение стало равновеликим НСДАП. Во введении говорилось: «Наша партия уверена в дальнейшей помощи великого германского народа и ее испытанной в боях дружественной нам по духу и идеям германской Народной национал-социалистической партии с ее бессмертным руководителем Адольфом Гитлером»[217].

По своей сути НСПР весьма быстро превратилась в некое уменьшенное подобие ВКП(б). В ней существовал культ мертвого вождя (у коммунистов — Ленин, у НСПР — Воскобойник); культ живого вождя (Сталин — Каминский); на вторых ролях жена мертвого вождя (Крупская — Анна Воскобойник); гигантомания (у большевиков проект строительства Дворца Советов, у каминцев — монумента Воскобойнику, который собирались соорудить по образцу памятника в честь «Битвы народов» в Лейпциге); переименование населенных пунктов (Петроград в Ленинград, поселок Локоть в город Воскобойник[218]).

Для Анны Воскобойник все это закончилось 24 мая 1945 г.: «Я, оперуполномоченный 4-го отделения отдела контрразведки НКО “Смерш” 13-й армии… сего числа, рассмотрев поступившие материалы на Колокольцеву-Воскобойник Анну Вениаминовну, 1899 года рождения, уроженку г. Казани, русскую, гражданку СССР. Член национально-трудовой партии России, образование среднее, по специальности чертежник, происходит из семьи служащего, отец — преподаватель русского языка.

Нашёл: Колокольцева-Воскобойник, проживая на временно оккупированной немцами Советской территории, принимала активное участие в организации антисоветской политической партии — Национально-трудовой партии России. Являясь членом центрального оргкомитета НТПР, Колокольцева-Воскобойник проводила активную антисоветскую деятельность, а поэтому

Постановил: Колокольцеву-Воскобойник Анну Вениаминовну подвергнуть аресту и обыску»[219].

На допросе 5 сентября 1945 г. она подробно рассказала о своей предвоенной жизни с человеком, который станет одним из самых известных русских коллаборационистов-идеологов: «Для того, чтобы ответить на вопрос, как складывались мои антисоветские убеждения, мне необходимо остановиться на моей совместной жизни с мужем.

Весной 1920 г. я вышла замуж за Константина Павловича Воскобойника. Осенью того же года из Горького[220], где до сих пор мы проживали, мы с мужем переехали в Хвалынск[221], где муж устроился на работу в военкомат, а я поступила на работу в детский дом воспитательницей»[222].

Это было время, когда в России еще шла Гражданская война. Мир закончился в далеком 1914 г., а 1917 г. ознаменовался революцией. Если абсолютное большинство интеллигенции Февральскую революцию и свержение самодержавия встретило крайне положительно и с большим подъемом, то к большевистскому перевороту отношение было если не враждебное, то, во всяком случае, настороженное и недоброжелательное. В январе 1918 г. большевиками было разогнано Учредительное собрание. Июль 1918 г. можно назвать рубежной точкой окончательного формирования в стране однопартийной диктатуры, так как с этого времени представительство так называемых «мелкобуржуазных демократов» — эсеров и меньшевиков — в советах стало совершенно ничтожным.

Гражданская война и политика «военного коммунизма», идеи перманентной революции способствовали глобальному обнищанию абсолютного большинства населения, в том числе, и сельских жителей.