Пособники. Исследования и материалы по истории отечественного коллаборационизма

Дезинформация об участии калмыков и украинцев в боевых действиях против поляков появлялась и позже. В одном случае редактор, полагаясь на отчеты из повстанческой столицы, написал, что в «Варшаве сражаются “калмыки” (русские военнопленные, воюющие на немецкой стороне)»[303]. В другом случае «боевая обстановка» была описана более правдоподобно: «В немецких рядах сражаются русские, бывшие советские солдаты, которые сегодня добровольно воюют в Варшаве на стороне немцев»[304].

Днем позже вполне справедливо сообщалось о казаках в составе подразделений, блокирующих повстанческую столицу: «В районе к северу от Жолибожа замечены казачьи кавалерийские патрули, находящиеся на службе у немецкой армии». Однако несколькими строками ниже содержалась ошибочная информация: «В Охоте сильные подразделения противника, состоящие из украинцев. Большинство домов ими сожжено»[305] (на самом деле это были военнослужащие РОНА).

Польские журналисты в Лондоне, говоря об одном из посланий генерала «Бура», сообщили читателям: «В этом районе [севернее и северо-западнее Маримонта, Беляны, Центрального института физической культуры и Вавжишева] обнаружено присутствие украинских [так в оригинале, на самом деле это были казаки или РОНА. — Прим. авт.] и венгерских войск, которых освободили немецкие боевые части»[306].

Однако самую известную информацию об иностранцах на немецкой службе лондонская газета опубликовала 12 сентября 1944 г., когда эмигрантское издание, сославшись на «Немецкое информационное бюро», сообщило о «кавказских частях», в том числе о грузинах из восточных батальонов, которых в Варшаве не было. Приведем этот текст полностью:

«“Немецкое информационное бюро” [Deutsche Nachrichten Büro] передало вечером 6 сентября по радио, что заметную роль в боевых действиях в Варшаве играют различные части “добровольческих” войск. В ожесточенных боях на улицах, когда им нужно было захватывать дом за домом, особо отличились части, состоящие из грузин и других жителей Северного Кавказа [вероятней всего, это был I батальон 111-го азербайджанского полка или II батальон из соединения особого назначения “Горец” (II / Sonderverband «Bergmann»), также состоявшей из азербайджанцев. — Прим. авт.]. Многие из них были награждены Железными крестами, а один грузин за выдающиеся заслуги был награжден даже Железным крестом I класса. Это первое такое награждение, когда речь идет о кавказских частях. Конечно, нам не имеет никакого смысла обвинять “Немецкое информационное бюро” за поведение наемных нацистcкиx банд [восточные батальоны не были бандами, а являлись регулярными воинскими подразделениями. — Прим. авт.] из этих кавказских народов, среди которых были отборные “герои” сожжения Варшавы, прятавшиеся от огня плохо вооруженных повстанцев за живые щиты из польских детей, женщин и стариков, — но в любом случае это еще одна болезненная новость, исходящая из борющейся столицы». Так эта информация и отложилась в памяти читателей, объединив в себе «познания» бывших граждан Польской Республики и Советского Союза о борьбе против повстанцев Варшавы[307].

2 августа 1946 г. советская пресса сообщила следующее: «В последние дни Верховная Коллегия Верховного Суда СССР рассмотрела обвинительное заключение в отношении Власова А.А., Малышкина В.Ф., Жиленкова Г.Н., Трухина Ф.И., Закутного Д.Е., Благовещенского И.А., Меандрова М.А., Мальцева В.И., Буняченко С.К., Зверева Г.А., Корбукова В.Д., Шатова Н.С. в измене Родине и что они были агентами немецкой разведки, проводили активную шпионскую и подрывную террористическую деятельность против Советского Союза, то есть преступления, определенные в ст. ст. 58–1 «б», 58–8, 58–9, 58–10 и 58–11 Уголовного Кодекса РСФСР. Все подсудимые признали себя виновными в предъявленных им обвинениях. В соответствии со статьей 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 августа 1943 г. Верховная Коллегия Верховного Суда СССР приговорила к смерти Власова, Малышкина, Жиленкова, Трухина, Закутного, Благовещенского, Меандрова, Мальцева, Буняченко, Зверева, Корбукова и Шатова. Приговор был приведен в исполнение [1 августа 1946 г.]». Заметке о казни руководителей Комитета освобождения народов России (КОНР) предшествовали известия об осуждении членов правительства Протектората Богемии и Моравии, а также премьер-министра Словакии Войтеха Туки[308].