Посох Велеса

Катя по-прежнему шла впереди, уверенно сворачивая с одного прохода в другой, словно ей здесь все было знакомо. Сердце то и дело сжималось в предчувствии чего-то особенного, волшебного. Будто за очередным поворотом она кого-то родного встретит.

Но им никто не попадался. Только звуки собственных шагов и сбивчивое дыхание разносились по пустынному городу.

Они оказались в одном из верхних помещений. Большой зал, снабженный ровными рядами низких полукруглых печей с несколькими отверстиями в каждой. Рядом еще можно было найти какое-то количество простой незамысловатой глиняной и деревянной посуды, хотя основное ее количество было разбито. Над каждым очагом была выдолблена в потолке узкая щель, очевидно, служившая вытяжкой.

— Ой, да тут печи! И погреться, и поужинать получится! — обрадовалась Ярушка. — Правда, еды мы с тобой не захватили. Но травок попьем, все дело, верно?

И она принялась растапливать печь.

Катя же обошла все помещение.

От укуса таежной мошки полыхало огнем ухо, а руки покрылись плотными красноватыми шишками — волдырями. Катя послюнявила палец, чтобы хоть как-то унять ноющую боль. Ее не отпускало ощущение, что она здесь когда-то была.

Будто вспомнить что-то не может.

Что-то важное.

Ей все казалось, что она прежде видела эти стены, в ее памяти она всплывали украшенными цветами, еловыми ветками. И еще, за дальней стеной, было хранилище припасов — огромные горшки и кувшины с пшеницей, гречкой, ячменем, мукой.

А еще дальше должен быть городской колодец.

Она заглянула в одно из углублений в стене — и ей предстало узкое многоступенчатое помещение, целиком уставленное гигантскими амфорами, с крышками, запечатанными мягкой глиной.

Наугад вскрыв ближайший кувшин, Катя увидела в ней чечевицу. В соседней — рис. На вид — вполне хороший, без следов порчи.

— Ага, вот и значки снаружи — содержимое подписано. Катя подняла подол рубахи, и в него как в передник насыпала немного крупы.

Пройдя по узкой лестнице в угловое помещение, она увидела, как и ожидала, колодец. Она умудрилась набрать в кувшин воды, хотя было не очень удобно поднимать ведро, удерживая крупу в подоле. Идти со своим богатством было и того хуже, но она представляла Ярушкин восторг, и предвкушение маленькой победы придавало ей ловкости.

Она не ошиблась.

— Смотри, что у меня есть?! — и она гордо поставила кувшин на пол, и показала Ярушке крупу.

Ярослава ахнула, прикрыв рот ладонью:

— Ты где это взяла?

— Пойдем, покажу, а то ж не поверишь!

Быстро сварив себе замечательную кашу, в которую девчонки побросали еще Ярушкину зелень — среди нее оказалась мята и базилик, они плотно поужинали.

— И чего я раньше эту травку не догадалась в кашу бросить? Вкусно же! — и Катя плотно покраснела — побед сегодня было предостаточно. — А я готовить не умею, — Ярушка не очень печально вздохнула, — В Аркаиме сдавала испытания по домоводству — надо было перемолоть крупу в муку да так, чтобы мыши не проснулись. Так я вначале ухват уронила, потом потеряла ступку.

— И что, не сдала?

— Почему не сдала? Сдала, мыши не выскочили из норок, поэтому экзамен засчитали.

— Класс, повезло!

— Да, прям, — Ярослава громко хохотнула, — мыши еще от грохота первого упавшего ухвата попадали в обморок и остальное уже не слышали.

Сытые и довольные, они улеглись у очага, укрылись кафтанами, и, еще долго болтали, про леших и водяных, про домовых. Ярослава соорудила два светозара, которые уютно освещали их временное пристанище.

— А что, все они, действительно, есть? — удивлялась Катя про домовых и леших.

— А то! Скоро сама увидишь! — она понизила голос. — Мы с тобой как раз попадем на Игрища ежегодные.

— А что за Игрища? — Катя приподнялась на локте, втихоря снова послюнявив распухшую руку.

Ярослава треснула себя по лбу:

— И то верно, я ж тебе не сказывала! — она повернулась к Кате. — Каждый год у нас соревнования проходят меж учениками. Из разных стран и городов. Вот нынче у нас, в Аркаиме. В эти дни там ярмарка мастеров будет, и вот еще и состязания. Нарооооду будет, — она мечтательно уложила голову на руки.

— Да что за соревнования-то?

— Так увидишь! Завтра и увидишь, — она понизила голос и погрустнела, — я ж и просила бабушку с матушкой отпустить меня, да только ни в какую не соглашались. Глупостями это все называют, — она вздохнула, горячо добавила: — а это вовсе не глупости. Меня и в команду хотели взять.

— Здорово было бы…

Ярушка сморщила нос:

— Не то слово. Участников же специально Стар готовит. Специальное волхование с ними изучает… Боевое.

— Яруш, а расскажи, как вы учитесь вообще? Все вместе одно и то же мастерство осваиваете? — Катя подперла голову.

— Есть и такие. Но чаще у каждого своя специализация. Есть общие уроки, есть специальные, а есть и индивидуальные, но это в старших классах. Кто-то учится домашнему чародейству, кто-то изучает лес, звериные языки, травы и врачевания, это, значит, лешие будущие…

— А ты кто? Ведунья?

— Нет, такой специализации нет. Ведовство — это общая дисциплина. Я — яга. Я занимаюсь связями между мирами, наговорами, врачеванием, навеиванием погоды и…