Посол Господина Великого (Новгородская сага - 2)

Зачесал бороду молодец, задумался. Головой покачал грустно. Нет, мол, не знаю дальних.

- Молодец, честен. Охоту ведаешь ли?

- Из лука в глаз беличий попадаю!

- Не обманываешь?

- Вот те крест!

Перекрестился парень размашисто. В плечах - сажень косая, кудри русые вьются. Лицо рябое, простоватое.

- Звать-то тебя как?

- Терентием.

- Ну, приходи, Терентий, к Успенья храму, к заутрене. Потолкуем. Откель будешь-то?

- С Мелигижи, половника Елпидифора сын.

- Слыхали про Елпидифора, человек честный.

Так троих выцепили. Все молодые парни. Терентий да Зван с Еремеем. По виду - люди хорошие, вот только жаль - дорог дальних не знают. Пришлось в корчму идти, где ранее Кривой Спйридон хозяйничал... Непонятно было, что и пожелать душе его многогрешной, Царствия Небесного или геенны огненной...

В корчму и зашли. За ними человечек в треухе заячьем ужом болотным проскочил-просочился. В уголке темненьком неприметненько притулился. Навострил уши. До того в малой кузне самострел за мзду малую сторговал по случаю. Малость, правда, испорченный самострел-то - ложе прогнило, да и тетива - не Бог весть. Уж ладно - какой есть пригодится. Тем более - на авось купленный. Положил оружье в котомочку, с болтами-стрелами короткими вместе. Так и в корчму зашел, с котомкою.

Нет, ничего не изменилось в корчме за прошедший год. Те же стены закопченные, тот же очаг, те же лавки. Даже посетители - казалось - те же. Правда, судя по разговорам, больше приезжих. Мясо продавали, убоину. Теперь гулеванили, барыш подсчитав.

- Эй, хозяин, а ну тащи чего хмельного! Да пирогов, да каши!

Олег Иваныч с Олексахой пива взяли по кружке. По осени, как работы земельные кончились, в складчину тихвинцы пиво варили. Вкусное вышло, пиво-то не хуже ревельского. Правда, не много и пили новгородские гости, все больше приглядывались.

К ночи ближе сонмиком небольшим заявились людишки. Человек пять. Четыре бугая и с ними мужичонка мелкий с бородкой редкой, в армячке стареньком. Казалось бы, голь-шмоль перекатная - а как залебезил пред ним хозяин! Да и гости подвыпившие притихли, на лавках раздвинулись.

- Милости просим, Емельян Федулыч!

Уселся мужичонка, армячишко расстегнул, распарился. Бугаи рядом - вроде как охрана - по сторонам посматривали.

Емельян Федулыч... Так вот он какой, местный сутенер Емелька Плюгавый "непотребных дев повелитель". Маленькое красное лицо - больная печень? морщинистое, будто печеное яблоко, но, в общем, ничего особенного. Правда, морда хитрая, подозрительная.

Ну, да пес с ним. Пришел и пришел. Сидит, никому не мешает.

Не затем Олег Иваныч с Олексахой пришли, чтоб на "кота" Емельяна пялиться! Дело делать нужно - проводника искать. Вот, из этих-то гостей заезжих - милое дело. Неужто никого из дальних погостов нет?

Есть!

Олексаха нашел. Познакомились, разговорились...

Парень один, Демьян, Три Весла в Лодке - или, для краткости, - Три Весла - с дальнего погоста оказался - с Пашозера. Убоину да дичь с мужиками торговать приехал. Расторговались удачно - теперь вот в корчме гужевались. А что? Можно себе и позволить, расслабиться, после дела-то. С ним рядом мужик на столе спал, шапку под голову подложив, - упился, бедняга. Бывает...

Олексаха с Демьяном - слово за слово... потом по пиву... глядь - и друзья уже, водой не разлей! Обернулся Олексаха, подмигнул Олегу Иванычу. Тот головой кивнул - молодец, мол, в том же духе действуй. Посидел с парнем Олексаха, поговорил... напарника подозвав, кивнул:

- То Демьян Три Весла, с Пашозера, Миколы-весянина сын. Согласен помочь нам... да деньжат заработать, на свадьбу. А, Демьян?

Улыбнулся смущенно Демьян, по-детски совсем, хоть бугаина та еще, кивнул конфузливо.

- Капшу-реку знаешь ли?

- С истоков.

- А Куневичский погост?

- Дорогу ведаю. Родная тетка у меня там, Велисина.

- То хорошо. Поведешь нас, за две деньги?

Демьян аж подпрыгнул на лавке, хоть и производил впечатление флегмы. Еще бы! Две деньги - да ему и присниться не могла такая сумма в самых светлых снах! А тут... деньги, можно сказать, на дороге валялись, не ленись только нагнуться.

Угостили пивком Демьяна. Того и не заметили, как мужик упившийся, что, шапку подложив, на столе спал, с лавки сполз тихохонько, да бочком, бочком к Емельке Плюгавому. Зашептал на ухо что-то, на гостей новгородских кивая злобно. Жаль, не увидели того гости, не увидели...

Они-то не увидели, да человечек в треухе заячьем, в уголке скромно сидевший, все приметил. И разговор с Демьяном, и мужика пьяного, и Емельяна плюгавца. Встал неприметно, к выходу направился, у лавки, где Емельян гужеванил, остановился, к стене прислонясь - вроде как сомлел немного. Да никто и внимания-то не обратил на него - мало ль было сомлевших - стоит и стоит себе, не блюет, не падает - чего за ним смотреть-то? Вот упадет иль рыгнет на кого - другое дело. Выведут тогда вон под белы рученьки. Да как бы и деньжат своих не лишился, ежели не пропил всех, служки-то корчемные - тати те еще!