Переглянулися Олег Иваныч с Олексахой, подмигнули друг другу, усмехнулись. Ну, теперь до Тихвина!
За паломниками возы с сеном тащились от самого Торга. Не отставали, но и вперед не лезли. Аккуратно ехали. Человечек на первом возу сидел неприметный. В полушубке овчинном, треухе заячьем. Внимательно за паломниками смотрел человечек тот. Особенно - за двоими... А как поворотили возы, спрыгнул человечишко с телеги, да к монахам, богомольцам дальним. Олег-то Иваныч с Олексахой уже впереди шли, а этот, вишь, сзади пристроился. Служкой монастырской сказался, отца келаря помощником. Тоже на погост Тихвинский - по пути выходило. Ну, по пути, так по пути. Пожал плечами старшой - иеромонах Георгий - что ж, иди, мол.
Так и пошли.
Олег Иваныч с Олексахой в первых рядах... А позади - человечек в треухе заячьем.
Глава 9
Нагорное Обонежье. Декабрь 1471 г.
А жизнь - только слово, есть лишь любовь, и есть смерть.
Эй, а кто будет петь, если все будут спать?
Смерть стоит того, чтобы жить,
А любовь стоит того, чтобы ждать...
Виктор Цой, "Легенла"
Давно то дело было. Ловили рыбаки рыбу на Нево-озере. Ни складно дела шли, ни ладно - не сказать, чтоб сильно везло, так, попадалось что-то. Плюнули было рыбаки - пес с ним, с уловом, видно, день такой... Как вдруг озарилось озеро светом ослепительным, невиданным! Подняли головы рыбаки - да так и застыли в изумлении: распространяя вокруг чудесное сияние, плыла по небу в потоке света икона животворящая. Богородица, Пресвятая Дева, с Младенцем на левой руке...
К Тихвинке-реке плыла икона. По пути пять раз являлась лучезарно, чудеса творя пречудесные, немощных да больных исцеляя. В тех местах народ храмы да часовни ставил: у Ояти-реки на горе Смолковой - Успения Божьей Матери, там же, на Ояти, у Вымочениц - Рождества Пресвятой Богородицы, на Паше-реке на горе Куковой - Явленной Иконы Божией Матери, рядом же, на Паше-Кожеле - Покрова Пресвятой Богородицы, да церковь Всех святых на Тихвинке-реке.
Там, на Тихвинке, на правом берегу, где явилась икона чудесно, тоже принялись храм строить. Поставили за день сруб - утром пришли - ан сруб-то уже на другой стороне реки, силою чудесной перенесенный! Стоит над восточной стороной сруба икона Матери Божией, сияет, словно солнце!
Было то 26 числа июня месяца, в лето 1383 от Рождества Христова.
На месте, иконой указанной, и выстроили храм Божий. Дабы народ привлечь к открытию храма, направили святые отцы в окрестные селения пономаря Георгия, по прозванью Юрыш. Дело исполнив, возвращался Юрыш назад, да, не дойдя до храма около трех верст, увидел вдруг саму Царицу Небесную! В сиянии Божественном, в руках - жезл красный. Рядом с Ней - Николай Чудотворец, сединами убеленный, в одеждах святительских. Повелела Богородица Дева поставить на храме деревянный крест...
На месте встречи Юрыша с Царицей Небесной построили часовню Святителя Николая. Икона же, чудесно на Тихвинке-реке явившаяся, стала в народе прозваньем - Тихвинская. Написана та икона еще при жизни земной Пречистой Девы Марии евангелистом Лукой. Девой самой и одобрена. В Константинополе в честь иконы той был храм воздвигнут Влахернский, там и пребывала икона около пятисот лет, и вот объявилась чудесно в Новгородских пределах, источая чудеса и привлекая к себе паломников со всех земель русских. Благодаря святыне этой неизвестное никому до той поры селеньице Новгорода Великого Обонежской пятины в людный посад превратилось - Пречистенский, или Тихвинский, как стали все чаще его называть.
Нагорное Обонежье. Не был никогда край этот особо богатым - голод, неурожай, мор частыми гостями были. Родила земля плохо - сыро да холодно, редкое лето жарко - потому лес главным кормильцем был. Охота, грибы-ягоды да промыслы разные. Так и жили погосты, большая часть которых Софийскому дому принадлежала, но были и своеземцы, и даже у бояр некоторых кой-что имелось. Вот свободной, никому не принадлежащей, земли - не было, не считая неудобей разных. Наследовали землицу как хотели - меж сыновьями дробили, жёнки - и те, бывало, владели - не было ни закона, ни порядка особого.