Посол Господина Великого (Новгородская сага - 2)

Вместо чтоб бежать, наклонился сбитенщик, камень со снегу поднял, зыркнул нагло. А ну, попробуй, перетяни, боярин, плетью - зубами своими подавишься! Нет, не растеряли еще новгородцы свободы!

Плюнул Олег Иваныч, поворотил коня.

Оглянулся: ан сбитенщик-то - за ним! С камнем!

Ах, ты так?

Выхватил Олег Иваныч кинжал, зубы сжал яростно.

Глянь - а сбитенщик прямо к нему бросился:

- Олег Иваныч, ты ли?

Повезло Олексахе - удалося после Шелони к Новгороду пробраться. На усадьбу Ильинскую не ходил - опасаясь, у Настены жил тайно. Редко когда в город наведывался, да все ж приходилось - жить-то надо. Прежнее занятие свое вспомнил. Ульянку - прижилась-таки у Настены девка! - сбитень варить научил, сам и ходил на торжище. Не схватил никто Олексаху, хоть многие знали Ставру-то боярину не до него было: с конкурентами, пес, расправлялся, доносы дьякам московским строчил денно и нощно. Потому и жив пока Олексаха, слишком уж человечек мелкий.

- Не очень-то надейся, паря. Такая сволочь, как боярин Ставр, и самого мелкого человечишку вспомнит, будь уверен! - усмехнулся наивности Олексахиной Олег Иваныч. - Ну, на Нутную, да побыстрее... Нечего нам тут зря светиться.

В просторной избе Настены и ночевали. Настена - баба справная - детям своим строго-настрого запретила со двора выходить - не сболтнули чего чтоб. Ульянка - а и не узнал поначалу ее Олег Иваныч - в уголке стояла смущенно... потом не выдержала, на шею бросилась.

- Ну, не реви, не реви, девка, - гладил ее по спине Олег Иваныч, успокаивал. Сам со щеки слезу смахнул украдкой. Повзрослела вроде Ульянка, строже стала, только нет-нет - да и зальется смехом.

К вечеру обедать сели. Лепешки просяные, да щец постных похлебали - не разгуляешься особо, у Настены-то, - запили сбитнем. Потом, помолившись, беседовали.

Прислушивалась к разговору Настена, бабьим своим чутьем понимая - снова расставаться придется. Ведала и другое - и у черта на куличках пусть будет Олексаха - все лучше, чем в Новгороде. Словят его тут, не ходи к бабке! А так - пусть в монастыре дальнем отсидится, вон, Олег Иваныч-то, гость дорогой, как раз тоже собрался на богомолье. И ему невместно в Новгороде оставаться. Ну, тем и лучше - двое-то, не один. Кого еще? Геронтий? Нет, не слыхал Олексаха про Геронтия. Может, и жив, да в Новгороде его никто не видал. Селивантов, Панфил, староста купецкий, Олега Иваныча приятель-собутыльник старый? Хм... Он на Шелони не был - тут, в Новгороде, ополченье организовывал, вместе с Макарьевым Кириллом... ну, с кем в прошлый год посольством в Литву ездили. Оба московитских шпионов опасаются. Потому и найти их в городе - дело дохлое. Скорее всего, к свеям торговать уехали, в Выборг-город, али так ушкуйничают... А Панфил, еще сказывали, ежели и не у свеев уже, то в Тихвин подался - за кузнецким товаром.

На лавке дальней кудель чесали на пару Настена да Ульянка-девка. Песен тягучих не пели сегодня - прислушивались, о чем там мужики шепчутся.

А те до ночи разговаривали. Ульянка на печи к самому краюшку прилегла слушала.

С утра собираться начали. Настена муки насыпала, да пирогов, да мясца вяленого, что на черный день за печкой лежало. Собрала котомки. Простились быстро - ив путь. Сначала на владычный двор заехали. Повезло там - чернецы как раз паломничать собирались по дальним монастырям да погостам - к Тихвинской Пресвятой приложиться. Пешком шли - труден путь, длинен - так на то и богомолье. Христос, чай, больше терпел. Олег Иваныч с Олексахой, скуфейки монашеские натянув, совсем незаметны стали. Из ворот, обедню отстояв, вышли. Мост прошли, да по Пробойной, да по Московской дороге. К Федоровскому ручью подходя, пастись стали особливо, Олег Иваныч с Олексахой в середину паломников вклинились, головы в плечи втянув. Глазами по сторонам рыскали, не покажется ль кто знакомый... Нет, Бог миловал. На усадьбу Ставрову глянули - топоры там вовсю стучали - артель плотницкая два терема возводила, взамен сожженных. Тын новый уже красовался - высокий, крепкий, обхватистый - над воротами башня... Не боялся теперь Ставр молвы людской, не боялся, что колдуном ославят - а ну, пикни кто! У Москвы теперь в Новгороде главное слово! А боярин Ставр - рожа шпионская - Москвы первый ставленник и самого государя Ивана Васильевича любезник. Так-то! Ну, не вечер еще... видали мы таких ставленников!

Чрез ручей пройдя, у церкви Федора Стратилата остановились паломники. Красив храм, величав, строг. На куполе крест блистает. Помолились, сняв шапки...

- Господи, в добрый путь!

Защемило сердце у Олега Иваныча, обернулся на храм, словно в последний раз. Новгород, Господин Великий. Родной. Для Олега, Олексахи, Софьи... Ну, Софьюшка, ну, милая, продержитесь еще немного с Гришаней... А уж мы... А уж мы постараемся, выручим.

Никем не узнанные, из городских стен вышли - ров по Косому мосту перешли - и вот она, путь-дороженька дальняя! Перевели дух беглецы. Одно дело, почитай, сделали! Выбрались незамеченными... Теперь ищи-свищи, Ставр-боярин!