– Да, понимаю… Но почему? Он же сам был полководцем?.. Разве он не хотел обеспечить безопасность вириланов? Ведь вы же сами сказали, что доброта живет только под сенью клинков…
– У него были по этому поводу свои соображения.
– И вы не знаете, какие именно? Или это тоже тайна?
– Это касается не нас с вами.
– Простите, – слегка поклонился Уни. – Но вы говорите так, словно речь о еще живых людях.
– Любой народ, Уни, существует не только в пространстве, но и во времени. Мы уважаем тех, кто был до нас, и в первую очередь – их чувства.
– Как вам будет угодно, – с некоторой обидой и непониманием пожал плечами Уни. – Теперь я даже не рискну спрашивать про Ирамия Нэтиса…
– Ирамий Нэтис… – Переводчику показалось, что Онелия чуть ли не улыбнулась в полутьме. – Он тоже покинул нас. Но если его… кумир отправился в добровольное изгнание, чтобы провести остаток жизни в горах, то он… оставил пределы этой земли.
– Это я уже понял, – пробормотал Уни, глядя в пустоту. – Признаться, я сначала думал, что он и стал вашим первым императором.
Его взгляд сфокусировался на груди Онелии, но он тут же поднял его, встретившись с глазами девушки.
– Наш император… – ответила вириланка, медленно наклоняя голову влево, словно приглашая его продолжить.
– Давно хотел вас спросить, Онелия Лерис, – задумчиво прищурился Уни. – Если ваш нынешний владыка действительно знает обо всем, что здесь со всеми нами происходит, то какие цели он преследует? Неужели он готов вверить судьбу своей страны, как и свою, пришельцу из другого мира?
Онелия на мгновение замерла, подав голову чуть назад и смотря на Уни то ли оценивающе, то ли отстраненно.
– Я полагаю, Унизель Вирандо, что вам лучше самому спросить его об этом.
Уни хмуро взглянул на нее исподлобья:
– Вы действительно уверены, что я смогу одолеть этого аринцила?
– Если хотите увидеть императора, то вы это сделаете.
Уни закрыл глаза и издал что-то наподобие сдавленной усмешки:
– Вы говорите так, словно я Владыка небесный, а не простой переводчик.
– У вас как у переводчика гораздо бо́льшая власть – власть над смыслами. Везде, когда речь о людях, именно это имеет решающее значение.
Глава 7. Единственная возможность спастись
Соргий Квандо облизал потрескавшиеся губы. Хотя это сильно сказано: слюны в обезвоженном организме осталось уже не так много. Он не знал, сколько точно уже пробыл в тюрьме, но сейчас все мысли были лишь о питье и о том, чем бы наполнить желудок.
– Должны же они нас здесь кормить! – возмутилась на соседней свае Фения. Она находилась здесь дольше него и изголодаться успела сильнее.
– Им сейчас не до нас, – с трудом исторг из слипшегося горла Соргий. Он подумал, что если бы «дворники» захватили дворец, то наверняка их бы уже освободили как пострадавших от ненавистных «жирных котов». «Свет мой, я уже начал желать победы этому сброду! Дожили…»
Бороться со сном сперва показалось не таким уж и сложным делом. Перетерпев первые жуткие позывы преклонить голову где угодно даже ценой собственной жизни, Соргий ощущал себя вполне сносно. Только в затылке чувствовался странный холодок. Он поделился своими ощущениями с Фенией. Та усмехнулась: для нее это был уже пройденный этап. Сам вуравиец пытался дремать сидя, скрестив ноги и даже прижав колени к подбородку. Было только хуже: иллюзия расслабленности, а потом конвульсивный рывок, чудом спасавший от падения на колья. Разговоры оставались единственным способом сохранять подобие бодрости. Особенно свирепствовала находившаяся в гораздо худшем положении Фения. Под конец Соргий стал просто пропускать мимо ушей ее болтовню, однако позднее ему все же пришлось попытаться вытеснить накатившее чувство голода более активным общением.
– Без еды человек может продержаться долго, – произнес он, отметив про себя особый сейчас смысл слова «продержаться». – Конечно, будет упадок сил… – И тут ему вспомнилось, что создатели тюрьмы на это и рассчитывали.
– Без воды – неделю, – быстро выдохнула Фения. – И я чувствую, что для меня это время истекает.
– Еда важнее, – возразил Соргий. – В ней влага тоже есть.
Он попытался проглотить слюну, но получилось не очень.
– Интересно, мы быстрее помрем от жажды или без сил свалимся на колья?
Фения подняла на собеседника дико измотанный взгляд, прикрыла веки, но тут же с видимым усилием хлопнула ладонью по щеке.
– Правильно, – поддержал ее Соргий. – В нашем положении закрывать глаза – смерть! – Он сам несколько раз резко дернул себя за нос. – Я бы сейчас даже этот труп съел. Он уже не так сильно воняет, кстати.
– Привык, – монотонно констатировала Фения.
– Слушай! – неожиданно пришла в голову Соргия блестящая идея. – А куда они останки девают? Они же тут все чистить должны, а не то новые арестанты просто помрут в таких условиях!
– Сам-то как думаешь? – насмешливо спросила Фения. – Если им покормить нас некогда, то уж трупы убрать…
Тут снизу что-то зажурчало, и сухой воздух наполнился свежей прохладой. Истосковавшийся по влаге организм ощутил это особенно сильно.