Посольство в преисподнюю

Но вот избиваемые внутри ограды, не имевшие управления люди обнаружили, что огонь и стрелы несутся на них лишь с трех сторон. Четвертая же сторона была не тронута огнем, и все дружно повернули сюда. Ворота распахнулись, и множество уцелевших аккадцев, многие из них с оружием, стремясь выскочить из огненной ловушки, устремились к выходу со двора. Возникла давка, наподобие той, что не так давно была у зиккурата в Вавилоне. Люди давили друг друга, пытаясь вырваться, никто никого не слушал. Те, кому посчастливилось прорваться через ворота бросились бежать вперед по узкой улице. Проходы в боковые улицы оказались заставленными повозками, обложенными подожженной соломой. Пробраться через эти заграждения не было никакой возможности. Аккадцы устремились вперед, однако там улица была перегорожена выставившими вперед копья солдатами, впереди которых возвышалась фигура гиганта с длинным мечом, кажущаяся огромной в отблесках мечущегося пламени. Аккадцы попытались было построиться в боевую линию, но длинный меч взметнулся ввысь, и с окрестных крыш в их толпу ударили десятки стрел, затем еще и еще, без перерыва. А гигант, издав боевой клич, длинным мечом врубился в нестройную воющую толпу. Рядом с ним орудовали мечами солдаты. Смерть собирала обширную жатву…

…Лишь только первые стрелы ударили по сторожам ворот, Бурна с одной из платформ перескочил через ворота и крадучись направился к большому зданию, расположенному близко к центру торгового двора. Он давно приметил это здание, справедливо рассуждая, что, раз оно самое большое, то должно принадлежать главному на дворе, и, следовательно, там и надо искать похищенную Энинрис. Он без особых приключений добрался уже до какого-то пылавшего, как свеча, длинного здания, как вдруг прямо на него выбежал с десяток аккадцев, вооруженных, но без защитных доспехов. Они растерялись, нос к носу столкнувшись с незнакомцем. Эта заминка решила исход встречи. В воздухе отраженным светом огня сверкнули два меча. Рухнули и забились на земле сразу четыре аккадца – у двоих было перерублено горло, еще двое тонко визжали, зажимая подрубленными ногами распавшиеся животы. Бурна усвоил урок, полученный от скандинава, и пользовался его приемом с подсеканием ног и живота. Еще двое рухнули с разрубленными головами, прежде чем остальные опомнились и набросились на пришельца. А через мгновение один из них завопил и схватился за обрубок руки, только что державшейся за меч. Уцелевшие аккадцы бросились в разные стороны.

Бурна не стал преследовать их. С мечами наготове, он хотел было продолжить движение, но большие ворота длинного здания, возле которых произошла схватка с аккадцами, потрясли сильные удары, а изнутри раздалось тревожное ржание множества коней. Бурна отбросил запирающий ворота брус, и едва успел отскочить в сторону. Под напором лошадиных тел обе створки ворот распахнулись, и из дыма, тревожно храпя, вырвался большой табун лошадей. Он сделал небольшой круг между горящими домами и понесся в сторону, где не горел огонь, к запруженным спасающимися людьми единственным воротам. Испуганные кони, с трех сторон окруженные огнем, также устремились в спасительный проем ворот. Лошадиная масса легко подмяла под себя столпившихся аккадцев. Кони, прорвавшись через ворота, снова попали в огненный коридор и устремились вперед, туда, где кипел ожесточенный бой, и с ходу смяли атакующих столпившихся аккадцев, не видевших, что творится у них за спиной. Скандинав, завидев несущуюся во весь опор конскую массу, дал команду солдатам прижаться к стенам домов. Однако далеко не все успели сделать это…

Бурна заскочил в большое расположенное в центре двора здание с уже горевшей крышей, до уровня груди наполненное плававшим дымом.

– Энинрис! – что было силы закричал он.

И ему почудилось, что сквозь треск пожара слышится слабый ответный голос. Он устремился вглубь здания, продолжая звать ее. Она отозвалась из-за закрытой двери, которую Бурна вышиб ударом ноги. У стенки лежала Энинрис с обмотанными веревками руками и ногами. Она уже наглоталась плававшего дыма и практически теряла сознание. Он разрезал опутывающие веревки, легко вскинул ее на плечо и выбежал во двор. Вокруг полыхали дома, где-то в стороне вопили избиваемые скандинавом аккадцы, изредка кто-либо из них пробегал мимо Бурны, шарахаясь от него в сторону и скрываясь в дыму, который постепенно заполнял все вокруг. Надо было срочно уходить. Сориентировавшись по крикам аккадцев, Бурна со своей драгоценной ношей устремился в нужную сторону. Вскоре он был уже у забора, где поднял вверх легкое тело Энинрис, бывшей без сознания. Ее вытянули через забор, а затем перетащили и его самого.

Энинрис уложили на одну из повозок, стоявшую неподалеку. По счастью, ветер дул в противоположную сторону, и дым не мешал находящимся здесь людям.

Затем рухнула горевшая часть забора, открывая свободный доступ на территорию двора. Однако никто не отправился в горящее пекло, предпочитая поражать выскакивающих из дыма аккадцев стрелами…