Посреди жизни

Реанимация в домах престарелых – совсем другое дело. У их постояльцев обычно нет «известного терминального заболевания». Они стары и немощны, но с появлением Национальной системы обслуживания пожилых людей (2001) дискриминация по возрасту стала незаконной. Они могут страдать болезнью Альцгеймера или нервно-мышечными заболеваниями, но это хронические болезни, и даже приблизительно нельзя оценить, сколько продлится терминальная стадия. У некоторых постояльцев домов престарелых есть распоряжение «не пытайтесь реанимировать», выданное врачом. Некоторые подписывают «завещание о жизни», куда входит и отказ от реанимации. Однако большинство никогда не принимало никаких предварительных решений, и поэтому ответ на вопрос о том, реанимировать или нет, полностью зависит от персонала дома престарелых и от тех, кто в это время находится на дежурстве. Увы, сейчас в домах престарелых, к сожалению, работает очень мало квалифицированных и опытных дипломированных медсестер. Этими домами управляют менеджеры, у которых нет клинического опыта, а работают там помощники по уходу, которые получили лишь самую элементарную подготовку. Зато все они знают, как пользоваться дефибриллятором.

У меня есть подруга Сью Теобальд, которая очень много помогает пожилым людям и инвалидам как волонтер. В частности, она руководит группой музыкальной терапии в небольшом специализированном интернате, где живут шесть человек с поздними стадиями болезни Альцгеймера. Во время занятия группы одна из женщин умерла. Мгновение спустя она уже была подключена к дефибриллятору. Сью говорила, что персонал двигался с невероятной быстротой. Электрические разряды были поданы, и сердце женщины… ну, как-то забилось.

Почему так происходит? Почти всегда причина – страх. Страх перед судебным разбирательством пронизывает медицинский мир снизу доверху, от самого скромного фельдшера до самого почтенного профессора. Прикрой спину – это первое правило практики. И, если сомневаешься, реанимируй.

А что же с реанимацией, которую проводят вне медицинских учреждений? Сейчас она распространяется все шире, и показатель успеха составляет 5–8 %. Однако в эту статистику входят и молодые пациенты, а успехи в реанимации пожилых людей отдельно не оцениваются. Считается, что для них показатель краткосрочного успеха составляет 0–2 %, и даже тогда, когда реанимация проходит успешно, мозг может оказаться необратимо поврежден. Автоматические наружные дефибрилляторы теперь в свободной продаже, любой может ими воспользоваться, и это вызывает большой ажиотаж. Скоро в каждом месте скопления людей должен будет находиться хотя бы один АНД, и ясно, что если он будет в наличии, то он будет и использоваться. А на боль и насилие, связанные с этим, никто не обращает внимания.

Когда я выступала по радио BBC в воскресенье, 6 февраля 2011 года, в студию позвонила шестидесятилетняя женщина. Она рассказала, что пятнадцатью годами ранее она умерла, а потом воскресла – врачи скорой ее реанимировали. Она так рассказывала о своих ощущениях: «Сперва было удивительное чувство красоты и покоя, а потом я внезапно почувствовала боль. Не могу даже описать, какую страшную боль – как будто мне в грудь воткнули огромный деревянный кол». Видимо, это была сердечно-легочная реанимация с использованием дефибриллятора. Естественно, это было полностью оправданной мерой в случае женщины сорока пяти лет без других заболеваний, но зачем это слабеющему старому телу, у которого нет никаких шансов вернуться к полноценной жизни?

В машинах скорой помощи умирает около пяти процентов пациентов, но эта статистика может ввести в заблуждение. Ведь бригада скорой обязана доставить человека в больницу живым, поэтому она использует все доступные средства, чтобы поддерживать работу сердца на протяжении поездки. Нужно что-то сделать, чтобы защитить тех стариков, которые, как и я, хотят спокойно умереть, избежав попыток воскрешения. Эти попытки – грубое вторжение в нашу жизнь, пусть они и делаются из лучших побуждений.

Нужен запрос, нужно создание комиссии. Я пыталась обращаться ко всем членам парламента и многим членам Палаты лордов. Я обращалась в аналитический центр «Демос» (Demos), связанный с многими комиссиями по социальным и медицинским вопросам. В наш век электронных меток и мгновенного доступа к персональным данным наверняка есть возможность предотвратить попытки реанимации в тех случаях, когда они неуместны.

1980. Пора уходить

В 1896 году, когда родился Гарри Рэндольф Трумэн, Аппалачи[24] были диким, суровым местом. Не каждый мог добыть себе пропитание из этой каменистой почвы. В краю холмов и лощин, дубов и платанов, буков и берез многие поколения Трумэнов выбирали самую простую дорогу – становились лесниками и лесорубами. И навыки, полученные в детстве, позже пригодились Гарри, чтобы построить сторожку, бревенчатые домики, лодки и лодочный сарай для туристического центра, который он сам создал на краю озера Спирит под мрачной сенью горы Сент-Хеленс в штате Вашингтон, США.