Посредник

— Так мы с ним еще здесь полдня проволыниться, а нам надо предъявить обвинение и доставить его по назначению.

— Ладно, — согласилась первая фигура, — коли. Трать запасы. Тебе же отчитываться перед инспектором. Я сразу скажу, что был против инъекции.

— Ладно, отчитаюсь, кто не рискует, тот не живет в России, — первый говоривший подошел к Васе и снова внимательно посмотрел на него.

От его смрадного дыхания Василий зажмурился.

— Все-таки он очень вяло реагирует на свет, — заметил склонившийся перед ним, — очень вяло.

— Коли, коли, только мозги не морочь, — отозвался второй и снова затрепался в танце с другими фигурами.

Подошедший поднес к Васиному плечу коробочку, последовал острый укол, от которого Акушкин крупно вздрогнул.

— Готовец, — прокомментировал сделавший инъекцию.

Теперь контуры предметов заострились, сами предметы приобрели объем и цвет, а свет перестал быть резким.

— В сознании? — спросил первый.

— Сейчас, — сделавший инъекцию снова наклонился к Васе и в нем Вася опознал сотрудника внутренних дел, — дай ему еще несколько минут и он будет в норме.

— Хорошо, — отозвался первый, Вася понял, что это тоже сотрудник внутренних дел, — давайте тогда с конца начнем.

Перед этим сотрудником стояли трое соседей Акушкин. Они бойко рассказывали сотрудникам внутренних дел подробности васиной жизни.

— Он странную жизнь вел, — сказала бешеная соседка, работавшая на комбинизоновой фабрике, — наверное, давно что-то замыслил.

Она резко прервала речь. Даже эта дура поняла, что если она не донесла давно, то срок светит и ей.

— В чем это проявилось? — опытно спросил сотрудник безопасности.

— Гимн России по утрам не пел, — отозвался сосед из левого бокса.

— Совсем? — нахмурился сотрудник.

— Нет, нет, — быстро опомнился сосед, — изредка, но не пел. Мы, конечно, пытались его вразумить. Но он на нас внимание не обращал. А мать его говорила, что его отец герой и поэтому он может гимн не всегда петь. Только по праздникам может гимн петь. А все будни может гимн и проспать. И не петь его. Так его мать-то говорила. Особый он из-за отца — героя.

— Ясно, — торопливо пометил сотрудник стилусом в портативнике, — ясно. А вы в это верили?

— Ну, нет, конечно, — сосед быстро сглотнул, — нет, не верили. Но боялись.

— Кого боялись, — хрипло, — выдавил сотрудник госбезопасности.

Сосед мертвенно побелел — так глупо оговорился. А ведь он знал, что российский гражданин должен бояться только российского государства.

— Того, боялись, — промолвил неудачник, — что дом наш больше не получит государственный флаг за квартал. Вот и молчали. И еще террористов — международников боялись. Что Акушкины их на нас могут натравить.

— Тогда, понятно, — уже буднично отозвался безопастник, закрывая тему, — тогда понятно.

— А еще он иногда брал выходные, — отметила длинная и худая соседка, служившая на почтамте.

— Вы уверены? — сотрудник внутренних дел резко обернулся к Васе.

— Редко, но брал, — соседка робко закивала, держа в руках значок почтамта и прикрываясь им как щитом, — спрашивается на какие такие шиши, он мог брать выходные. И где проводил эти дни. А главное с кем?

— Да, понятно, — сотрудник внутренней безопасности снова что-то отметил в портативном компьютере.

— Еще спешу доложить, — вмешалась бешеная соседка, — недавно он вернулся домой, а от него за версту кексом пахло. Хлебом. Хлебным кексом!

Здесь уже все вместе обернулись к Васе.

— Кексом, значит, пахло, — прогрохотал сотрудник, снова что-то почеркал в портативнике, — понятно. Криминал практически на лицо. Но самое главное, что у нас есть и иные данные, которые свидетельствуют о том, что гражданин Акушкин нарушал закон.

Соседи Васи согласно закивали головами.

— Он в норме, — вступил в разговор сотрудник безопасности, делавший Васе инъекцию стимулятора.

— Добро, — сотрудник внутренних дел вытянулся по стойке смирно и включил гимн России.

После исполнения гимна, он торжественно объявил:

— Василий Акушкин обвиняется в совершении преступления второй категории. Уклонении от гражданских обязанностей и добродетелей и отсутствии гражданской совести. Вы обвиняетесь так же в связи с преступными элементами и присвоении себе государственной собственности первой категории.

После этого он положил на столик свой портативный компьютер и предложил:

— Господа доносители, просьба расписаться в обвинении.

Соседи по очереди подошли и охотно расписались.

Сотрудник безопасности радостно хмыкнул:

— Таким образом, Василий Акушкин обвиняется официально. Он должен предстать перед народным и справедливым судом сегодня в тринадцать двадцать. А до этого он объявляется подозреваемым первой степени и должен содержаться под стражей. Взять Акушкина Василия под стражу.

— Есть, — ответил сотрудник внутренних дел делавший Васе инъекцию и повесил на ногу Акушкину оранжевый браслет со взрывчаткой.

— Господа доносители, — первый сотрудник внутренних дел обратился к Васиным соседям, — предусмотренную законом четверть имущества обвиняемого вы можете получить немедленно.

Казалось, что соседи замялись, промедлили, смешались, но тут Васин сосед заявил: