Пост-капитан

— Если, насколько я тебя понимаю, мы собираемся провести здесь некоторое время, то ты, я думаю, не будешь возражать против отпуска для меня на несколько дней. Помимо всего прочего, я должен отвезти нашего умалишённого и человека со сложным переломом бедра на берег: госпиталь в Дувре находится на незначительном расстоянии, это самый подходящий порт.

— Конечно, — воскликнул Джек, — если ты дашь мне слово не сбегать, чтоб мне не пришлось гнаться за тобой через всю страну с отрядом navitatum[82]. Конечно. В любое время, когда скажешь.

— А когда я сойду на берег, — сказал Стивен со значением, — я поеду в Мейпс.

ГЛАВА 8

— Джентльмен к мисс Уильямс, — сказала служанка.

— Кто это, Пегги? — воскликнула Сесилия.

— Доктор Мэтьюрин, мисс.

— Я уже иду, — сказала София, бросая в угол шитьё, а в зеркало — рассеянный взгляд.

— Это, должно быть, ко мне, — сказала Сесилия. — Доктор Мэтьюрин — мой поклонник.

— О Сисси, что ты говоришь, — ответила София, бросаясь вниз по лестнице.

— У тебя уже есть один, даже два, — шепнула Сесилия, перехватывая её в коридоре. — Ну, не трое же! Ах, как это несправедливо, — прошипела она, пока дверь малой гостиной закрывалась за полной самообладания Софией.

— Какое счастье вас видеть, — сказали они в один голос с таким радостным видом, что сторонний наблюдатель поклялся бы, что они любовники, или между ними по меньшей мере есть какие-то особые отношения.

— Мама будет разочарована, что вы её не застали, — сказала София. — Она поехала с Фрэнки в город, ей надо подпилить зубы, бедняжке.

— Надеюсь, миссис Уильямс в добром здравии, и мисс Сесилия? Как миссис Вильерс?

— Дианы здесь нет, но все остальные здесь и у них всё хорошо, благодарю вас. Как вы поживаете, и как капитан Обри?

— Прекрасно, прекрасно, спасибо, моя дорогая. То есть, это у меня всё прекрасно, бедного Джека малость треплет с этим его новым кораблём и командой, состоящей из криворуких воришек, набранных по всем тюрьмам королевства.

— О, — воскликнула София, сжав руки. — Я уверена, что он слишком много трудится. Пожалуйста, скажите ему, чтобы не работал так тяжело, доктор Мэтьюрин. Он вас послушает — я иногда думаю, что вы единственный человек на свете, кого он слушает. Но, конечно, команда любит его? Я помню, как эти милые матросы в Мэлбери бежали исполнять, что он им ни скажет, и с такой радостью; и он всегда был так добр к ним — никогда не грубил и не кричал, как некоторые люди ведут себя со слугами.

— Полагаю, они его полюбят, когда оценят его достоинства, — сказал Стивен. — Но пока что у нас раздрай. Хотя у нас четыре человека с «Софи» — его шлюпочный старшина явился добровольцем — они, конечно, очень кстати.

— И, конечно, они последуют за ним на край света, — сказала София. — Такие милые люди, я так и вижу их, с этими их косицами и в башмаках с пряжками. Но скажите же мне, неужели «Поликрест» и в самом деле такой… Адмирал Хэддок говорил, что этот корабль никогда не поплывет, но адмирал любит нас пугать, это так дурно с его стороны. И он сказал ещё — и так пренебрежительно, с усмешкой — что у него два грот-марса-рея. Он меня просто выводит из себя. Не то чтобы он намеренно нас пугает, но ведь нельзя же вот так легкомысленно говорить о таких серьёзных вещах! и что судно непременно пойдёт ко дну! Это ведь неправда, доктор Мэтьюрин? И уж конечно, два грот-марса-рея лучше, чем один?

— Я не моряк, как вам известно, дорогая, но я бы тоже хотел так думать. Впрочем, это странное судно, строившееся под определённую задачу, и у него есть привычка пятиться назад, когда надо, чтобы оно шло вперёд. На других кораблях находят, что это забавно, но наших офицеров и матросов это не радует. Что же до того, что оно не может плавать — тут я вас успокою. Мы попали в девятидневный шторм, который унёс нас ко входу в Ла-Манш, в бушующее море, набрали воды, потеряли часть рангоута и такелажа, но судно выдержало. Думаю, что за всё это время Джек провел не более трёх часов внизу; я видел, как он, привязавшись к битенгам, по пояс в воде, приказывал рулевому одерживать, когда накатывали волны, и, поймав мой взгляд, крикнул мне: «Корабль ещё поживёт». Так что вы можете быть спокойны.

— О мой дорогой, — тихо сказала София. — По крайней мере, я надеюсь, что питается-то он хорошо, чтобы поддерживать силы?

— О нет, — с глубоким удовлетворением сказал Стивен. — Очень рад вам сообщить, что ест он не очень хорошо. Я ему сто раз говорил, когда у него в поварах был Луи Дюран, что он копает себе могилу собственными зубами: он ел куда больше, чем нужно, да по три раза в день. Теперь у него нет повара, он довольствуется нашим обычным рационом, и для него это гораздо лучше — он уже потерял по меньшей мере два стоуна. Теперь он, как вы знаете, беден и не может себе позволить травить себя и портить фигуру; правда, гостей он теперь тоже не может травить, и это его очень огорчает. Он больше не даёт обеды. Но вы, моя милая, как у вас дела? Мне кажется, что вы более нуждаетесь в заботе, нежели наш бравый моряк.