Постапокалипсис, в котором я живу

Ева находилась в полном смятении. Она не могла думать о том, что Кассель уже нашел машину, нашли ли Рори с Артуром ночлег, и готовы ли они все с утра будут ехать; все, что происходило за ушедшие дни и недели потеряло смысл. Ей были необходимы ответы на ее вопросы – о своей семье, о своем прошлом и настоящем. И они были недоступны. Ева надеялась, что их мог знать Рори. Но и ему было мало что известно. Кроме главного.

Он слишком много времени скрывал правду.

Ева развернулась и стремительно направилась к выходу из переулка. Она видела перед собой пустынную грязную дорогу и не думая, понеслась по ней, смахивая с бледных щек проступившие слезы. Будто надеялась, что сбежит от образа в телевизоре, преследовавшего ее.

– Ты куда? – растерянно крикнул ей вслед Рори.

– Не знаю, – бросила она, не оборачиваясь.

За ней с места резко сорвался Артур Дюваль. А что-то внутри Рори Аллена, какое-то угнетающее чувство сожаления и понимания неисправимости ситуации, не позволили ему сдвинуться с места. Он смотрел в спину Дювалю и не решался побежать следом.

Зов Большой Медведицы

Оставив позади Нефритовую Долину и Плат, машина неслась в направлении Леклерка. Марк сделал очередную остановку, вышел, чтобы покурить. Тем не менее, столь частые остановки делали Еву беспокойной, ведь дороги никогда не были так опасны, как сейчас – когда они подъезжали все ближе и ближе к Аркаду, а следовательно – к Понтарексу.

Марк с ухмылкой на лице успокоил ее:

– Здесь не опаснее, чем там, куда мы едем.

Ева Гордон очень мало видела мир, можно сказать, она никогда не бывала в нем – не бывала почти нигде, и всем сердцем желала в этом «нигде» оставаться. Но после визита в Город Гор премьер-министра у нее не было другого выбора, кроме бегства. А после того, как она столкнулась с тайнами своего прошлого – она не позволяла себе даже думать о том, что до момента их раскрытия она ощутит хоть какое-то подобие спокойствия.

А Марк Кассель, он бывал и там и здесь, объехавший весь мир, он тащил ее неведомо куда, и она мысленно, переступая через себя, его за это благодарила. Сама она слишком запуталась в паутине собственной жизни, а он, взявший ситуацию в свои руки, был так сейчас необходим и полезен: Марк говорил что делать, и Ева подчинялась, не находя в себе сил принимать самостоятельных решений. Кто бы мог подумать…

Но дорога утомляла ее, как утомляла бы любого другого человека; Ева была не Марк, которого путешествие забавляло и которому оно прибавляло сил. Где-то позади, очень далеко, остались развалины ее дома, осталась ее старая жизнь, в которой была и любовь и дружба. Где-то позади остались ее друзья.

Она вспомнила о Рори…

Когда Ева убежала, Марк с Артуром нашли ее, и Ева напрочь отказывалась ехать куда-то с Рори. Она сказала, что не хочет его видеть и что ей нужно подумать; она выглядела достаточно растерянной, чтобы они поняли, что информация, которую она узнала, действительно сильно повлияла на нее. Ева была в ступоре и решения, которые она принимала в тот день были просто неясными шагами во тьме; она руководствовалась не логикой и даже не чувствами, она просто застыла в разрушающей реальности и, казалось, ничто не может вывести ее из промедления. Однако, Марк Кассель убедил ее убраться из Митчелла, потому что в нем правда нельзя было надолго оставаться; он сказал, что найдет еще одну машину, и они поедут отдельно, лишь бы Артур и Рори тоже двинулись в путь, как ему было нужно. Хоть ехать по отдельности и было опасно, но Митчелл был не самым дружелюбным городом, и это был единственный вариант. И с Артуром они договорились встретиться через несколько дней в Речице, когда Ева придет в себя и будет готова поговорить с Рори. Этот вариант ее устроил. Она попросила Артура лишь об одном: чтобы она с Марком уехала на несколько часов раньше, и, им не пришлось столкнуться на дороге.

Рори Аллен в свою очередь молчаливо согласился с ее решением; Ева видела, что он на самом деле сильно винит себя.

Но она не была готова поговорить с ним.

Теперь же, оказавшись вдали от своих друзей, и когда эмоции ее немного отпустили, Еве было непривычно осознавать, что она осталась один на один с Марком Касселем. Осталась без своих друзей. Временами она только задумывалась: почему она действительно доверилась ему? Или она не доверилась – просто доверять Рори казалось теперь еще более сложным занятием?

А ведь Кассель хотя бы ей не врал.

Впереди расстилалось неопределенное ее будущее, и чем дальше Ева шла по тропинке, к нему ведущей, тем сильнее ее одолевали сомнения на счет того, будет ли это будущее радужным и счастливым. Она не знала, чего теперь ожидать после выпада Рори, и с какой стороны принимать новый удар. Возможно ли, что этот удар нанесет ей тот, в чьи руки ее сейчас доверил Артур? Ведь никто с уверенностью не знал, что поистине таилось в мыслях Марка Касселя. Но Ева старалась об этом много не думать.

За перилами белоснежной лентой тянулась к горизонту речка – там дул ветер, качающий расставленные по берегам сосны.