Постчеловечество

Статистика свидетельствует, что с начала XX века и вплоть до середины 70-х годов имела место устойчивая тенденция к снижению разрыва между богатыми и бедными. Так, в США доля 1% наиболее состоятельных семей в общем богатстве снизилась с 30% в 1930 г. до менее чем 18% в середине 70-х (что стало самым низким показателем с момента провозглашения независимости США); в Великобритании доля 1% богачей в национальном достоянии снизилась с более чем 60% до 29%, а доля 10% — с 90% до 65%; в Швеции эти показатели составили 49% и 26%, 90% и 63%.[32] Однако к середине 70-х годов процесс замедлился; в период экономического кризиса 1978–1981 гг. он и вовсе остановился; с начала же 80-х годов наметилась и стала интенсивно развиваться противоположная тенденция. Можно ли объяснить данные перемены изменяющейся ролью «класса интеллектуалов» в современном обществе?

К середине 70-х годов сложилась ситуация, когда, во-первых, технологические основы производства стали диктовать возрастающую потребность в квалифицированной рабочей силе, во-вторых, распространились новые компьютерные и коммуникационные технологии, и, в-третьих, информационный сектор стал значимой составной частью национальной экономики каждой из постиндустриальных стран. Все это сделало экономию на найме квалифицированных специалистов недопустимо опасной, и их заработки начали быстро расти. Период с 1973–1974 до 1986–1987 гг. можно назвать первым этапом роста «постиндустриального» неравенства — периодом, когда его природа и масштабы еще могли быть удовлетворительно объяснены действием на свободном рынке труда «традиционных» законов спроса и предложения.

Главным фактором дифференциации доходов на этом этапе стало общее изменение структуры применяемой рабочей силы. Соединенные Штаты стали приобретать облик мировой сверхдержавы, специализирующейся на производстве наиболее высокотехнологичной продукции. В 1971 г. был изобретен персональный компьютер; в 1980 г. их совокупный парк в США составил 78 тыс. штук, в 1983 г. — 1 млн, а в 1985 г. — 5 млн. Возникли целые отрасли, специализировавшиеся на изготовлении такой продукции на экспорт. По мере роста масштабов высокотехнологичного производства происходил спад потребности в тех категориях работников, которые Джеймс К. Гэлбрейт удачно назвал, в противоположность knowledge-workers, consumption-workers.[33] Автоматизация и перенесение ряда производств в развивающиеся страны а также снижение цен на массовую индустриальную продукцию привели к переизбытку таких кадров и вызвали сильное давление на рынок рабочей силы. В результате возникло то, что специалисты «корректно» назвали «существенным расслоением по признаку образования». С 1968 по 1977 г. в США реальный доход рабочих вырос на 20%, и его рост почти не зависел от уровня их образования (зарплаты работников с незаконченным средним образованием выросли на 20%, выпускников колледжей — на 21%) Однако с 1978 по 1987 г. доходы в среднем выросли на 17% — при том, что у работников со средним образованием они сократились на 4%, а у выпускников колледжей — повысились на 48%, Идти годы исследователями впервые было отмечено, что «число рабочих мест, не требующих высокой квалификации, [в США] быстро сокращается, и такая тенденция сохранится (курсив мой, — В.И.) и в будущем».[34]

Однако в работах, оценивающих возрастание неравенства в 80-е годы, фактор образования не всегда рассматривается как доминирующий. На протяжении итого десятилетия почасовая заработная плата для мужчин с высшим образованием увеличилась на 13%, для имеющих незаконченное высшее образование — снизилась на 8%, а те, кто не окончил даже среднюю школу, потеряли 18% заработка.[35] В США главный удар пришелся по афроамериканцам — что было крайне болезненно после впечатляющего улучшения их материального положения в 60-е и начале 70-х годов. Если в 1973 г. разрыв в оплате белого и чернокожего выпускников колледжа снизился до минимального значения в 3,7%, то в 1989 году он возрос до 15,5%; соответствующие данные для выпускников школ составили 10,3 и 16,7%.[36] К началу 90-х годов более половины афроамериканцев, не имевших высшего образования, получали доход, уже не позволявший «удерживаться» выше черты бедности семье из четырех человек.