Постижение России. Опыт историософского анализа

Цивилизационный нигилизм неизбежно сопряжен с национальным, ибо всякая цивилизация, природа ее локальности живет в этнокультурной реальности, оплодотворяется формами активности этнокультурного субъекта, есть бытие нации и национальных форм истории. По этой причине тот, кто наносит удар по основам локальности цивилизации, наносит удар, прежде всего, по ее цивилизационнообразующему субъекту - нации, по основам национальной идентичности общества, по самим устоям бытия нации в истории. И Октябрь, и Август с разных позиций, но оказались идентичными в неприятии русского национального начала и в той самой мере, в какой оказались идентичными в неприятии основ локальности ее цивилизации.

Для русского национального нигилизма, а именно он стал господствующей идеологией и в Октябре, и в Августе, нет такой цивилизации как Россия, и быть не может. И эта идейно-теоретическая установка является мощнейшим источником подпитывающим идеологию и практику русского национального нигилизма. Раз нет такой цивилизации, как Россия, то ее можно вводить в любой цивилизационный переворот, навязывать любую иерархию ценностей и символов Веры, любой способ проживания своей истории, культуры, духовности. Ее не жалко, ибо она не Азия и, тем более, не Европа. Оторванная от всего мира, Россия с цивилизационной точки зрения неполноценна по своей исторической природе, она вообще вне цивилизации, ей еще только предстоит войти в цивилизацию, войти в Европу.

Эта навязчивая, а потому во многом больная идея русского национального нигилизма - навязать России комплекс национальной неполноценности, бегство от самой себя, от русско-российской сущности своей цивилизации и вслед за этим, естественно, бегство русских от России и от своей русскости. Ведь что значит для России войти в другую цивилизацию? Это значит выйти из своей собственной, русско-российской. Это значит отказаться от основ своей национальной идентичности, предать все национальное в своей истории, саму Россию. Глубинным источником такого рода настроений той части российского общества, которая в результате большевизации России окончательно заблудилась в истории, являются более чем искаженные и примитивные представления о России как о неком феномене, оказавшемся вне цивилизационных потоков мировой истории, лишенном своих собственных цивилизационных основ. Так идеология цивилизационного нигилизма перерастает в идеологию национального нигилизма, а цивилизационное предательство становится национальным. Национальный нигилизм - это путь, ведущий к национальной катастрофе.

Это стоит подчеркнуть особо, так как нигде и ни у кого в мире национальное начало не воспринимается с такой агрессивностью как в России и не расценивается в качестве исторического криминала, вплоть до признания его в качестве основного препятствия для национального возрождения. Но где же логика - национальное возрождение без, собственно, национального начала? Тогда при чем здесь возрождение как национальное? Странная и в своей основе трагическая историческая аберрация - пытаясь убежать от того, что разрушает Россию, мы с поразительным постоянством в итоге возвращаемся опять к тому же, что ее разрушает, берем на вооружение, по сути, тот же большевизм, те же погромные для национального тела и духа России идеи, только в новой исторической упаковке.

В таких условиях попытка преодоления наиболее одиозных сторон идеологии большевизма на практике отнюдь не завершается преодолением его сути - идеологии вненациональной бесовщины. Именно она, несмотря ни на какие исторические, духовные и человеческие издержки, упорно воспроизводится в России. Тем самым в России упорно воспроизводится идеология погрома России, носителем которого выступает каждый из тех, кто полагает, что для модернизации и возрождения России следует отказаться от самой России, от всего, что делает ее Россией, ибо оно и ничто другое главное препятствие на пути России к процветанию в истории. Увы, но именно в этом оказались тождественными и Октябрь 1917-го и Август 1991-го - в идеологии национального нигилизма, как главного духовного основания своего поведения в истории, своего отношения к России и в ней к русской нации.