Читаем Посткоммунистические режимы. Концептуальная структура. Том 2 полностью

Фаза охоты может завершиться двумя способами. Во-первых, безрезультатно, если компания не переходит во владение связанного с хищником круга людей (обычно из-за того, что расчеты хищника в фазе преследования оказались неверны и C > Cp). Во-вторых, она может закончиться успехом, когда компания переходит во владение связанного с хищником круга лиц (обычно, когда C ≤ Cp). В случае успешной охоты эта фаза завершается конфискацией активов, по мнению Маркуса, как правило, в размере 10–20 % от действительной стоимости активов, а также закреплением активов за кем-либо, чтобы сделать полученные права собственности не подлежащими пересмотру[360]. Благодаря этому собственность благополучно входит в сферу владения приемной политической семьи, а хищничество вступает в фазу потребления. Без дополнительных затрат на присвоение имущества или получения политической выгоды стоимость актива в условиях рынка будет равна его стоимости в глазах хищника. Кроме того, это означает, что актив, который ранее был вне владения связанного с хищником круга лиц, теперь входит в него. На Схеме 5.12 мы использовали зонтичное понятие «конкурентная рыночная стоимость» для обозначения стоимости в условиях рынка, когда актив находится за пределами владения связанного с хищником круга лиц, то есть допрессинговой и прессинговой стоимости. В свою очередь, стоимость в условиях рынка, когда актив принадлежит связанному с хищником кругу лиц, является его реляционной рыночной стоимостью. Это предложение можно перефразировать следующим образом: реляционная рыночная стоимость актива равна его трофейной стоимости. Она рассчитывается по следующей формуле:

Vr = Vb = Vu,t + Ssp

где Vr – это реляционная рыночная стоимость актива, Vb – трофейная стоимость, Vu,t – допрессинговая стоимость в фазе потребления, а Ssp – деятельность государства по предоставлению защиты. Что касается последнего, то предоставление защиты – это не что иное, как реализованная часть Ssp или фактическое повышение репутации компании, а также реализация ее рыночного, рентоориентированного и клептократического потенциала. Как правило, если хищник является субпатроном или верховным патроном, то Ssp повышает прибыль (и стоимость) компании намного эффективнее, чем когда она находится за пределами владения приемной политической семьи. В зависимости от того, какой потенциал имеет приобретенная компания, можно выделить четыре идеальных типа использования трофейных активов, любые комбинации которых возможны в реальной жизни:

1. Функционирование на конкурентном рынке после разового стимулирования. Такой сценарий выполняется, когда у компании, как правило, нет значительного рентоориентированного или клептократического потенциала, но есть рыночный, а значит, однократный бюджетный трансфер, или изменение нормативной базы может дать компании импульс, позволяющий получать более крупную, чем раньше, прибыль, как допрессинговым участникам рынка. Средства стимулирования включают в себя однократное вливание капитала, разрешение на строительство с лучшими условиями, а также льготные (государственные) ссуды для более рентабельного накопления капитала. После стимулирования возможны два варианта развития событий:

a. компанией с этого момента управляет член приемной политической семьи, возможно, через подставное лицо (но без дальнейшей постоянной государственной поддержки);

b. компанию продают постороннему лицу по цене, превышающей первоначальную рыночную стоимость до хищничества (допрессинговая стоимость).

2. Сбор ренты при соответствующем дискреционном регуляционном вмешательстве. Встречается чаще всего тогда, когда компания обладает значительным рентоориентированным и/или клептократическим потенциалом. В этом случае ее не продают, а передают в управление члену приемной политической семьи (возможно, высокопоставленному подставному лицу), предоставляя ему точку доступа к ренте под дискреционной защитой государства. В соответствии с видами дискреционного регуляционного вмешательства, описанными выше [♦ 5.4.2.2], существуют различные сценарии развития для соответствующих трофейных компаний:

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека журнала «Неприкосновенный запас»

Кочерга Витгенштейна. История десятиминутного спора между двумя великими философами
Кочерга Витгенштейна. История десятиминутного спора между двумя великими философами

Эта книга — увлекательная смесь философии, истории, биографии и детективного расследования. Речь в ней идет о самых разных вещах — это и ассимиляция евреев в Вене эпохи fin-de-siecle, и аберрации памяти под воздействием стресса, и живописное изображение Кембриджа, и яркие портреты эксцентричных преподавателей философии, в том числе Бертрана Рассела, игравшего среди них роль третейского судьи. Но в центре книги — судьбы двух философов-титанов, Людвига Витгенштейна и Карла Поппера, надменных, раздражительных и всегда готовых ринуться в бой.Дэвид Эдмондс и Джон Айдиноу — известные журналисты ВВС. Дэвид Эдмондс — режиссер-документалист, Джон Айдиноу — писатель, интервьюер и ведущий программ, тоже преимущественно документальных.

Джон Айдиноу , Дэвид Эдмондс

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Политэкономия соцреализма
Политэкономия соцреализма

Если до революции социализм был прежде всего экономическим проектом, а в революционной культуре – политическим, то в сталинизме он стал проектом сугубо репрезентационным. В новой книге известного исследователя сталинской культуры Евгения Добренко соцреализм рассматривается как важнейшая социально–политическая институция сталинизма – фабрика по производству «реального социализма». Сводя вместе советский исторический опыт и искусство, которое его «отражало в революционном развитии», обращаясь к романам и фильмам, поэмам и пьесам, живописи и фотографии, архитектуре и градостроительным проектам, почтовым маркам и школьным учебникам, организации московских парков и популярной географии сталинской эпохи, автор рассматривает репрезентационные стратегии сталинизма и показывает, как из социалистического реализма рождался «реальный социализм».

Евгений Александрович Добренко , Евгений Добренко

Культурология / История / Образование и наука

Похожие книги