Посткоммунистические режимы. Концептуальная структура. Том 2

Это приводит нас к второстепенным объектам политики России, выбранным из числа глобальных акторов, которые потенциально угрожают стабильности и амбициям патрональной автократии России. Деятельность России в отношении таких образований, как ЕС и США, вовлекает множество типов акторов на разных уровнях. Во-первых, отдельные политики из западных стран были кооптированы через прибыльные должности в советах директоров российских компаний, что фактически сделало их лоббистами Путина на Западе по принципу «вращающихся дверей» [♦ 3.4.2]. Яркими примерами тому являются бывший канцлер Германии Герхард Шрёдер («Газпром») и два экс-канцлера Австрии, Вольфганг Шюссель («Лукойл») и Кристиан Керн («Российские железные дороги»)[1005]. Во-вторых, популистские партии в нескольких государствах ЕС поддерживают тесные отношения с Россией, которая стремится содействовать приходу к власти тех, кто пытается разрушить единство ЕС. Как показывает одно из исследований, посвященных западным популистам и их связям с Россией, «европейские популисты регулярно транслируют антиправительственную российскую пропаганду и помогают подорвать доверие европейцев к ЕС, НАТО и к либерально-демократической политике в целом. Некоторые из них даже имеют финансовые связи с Кремлем»[1006]. Вооруженные формирования, поддерживающие фактическое насилие вместо процесса публичного обсуждения либеральных демократий, тоже пользуются поддержкой России[1007]. Наконец, объектами политики патрональной автократии Путина также являются граждане, которые находятся в эпицентре «информационной войны» с Западом[1008], включающей в себя политически мотивированное распространение фейковых новостей и дезинформации [♦ 6.4.2.4][1009]. Путинскую патрональную автократию даже обвиняли во вмешательстве в избирательные процессы, целью которого было склонить общественное мнение в сторону поддержки популизма. Недавний случай – выборы в Европейский парламент 2019 года[1010], а более известный скандал разразился в контексте выборов президента США Дональда Трампа в 2016 году[1011].

7.4.4. Геополитическая ориентация и сосуществование либеральных и патрональных режимов в Европейском союзе

7.4.4.1. Стержневые государства и притягиваемые ими государства в цивилизационных областях тяготения

Имперские амбиции Китая и России связаны не только с их обширными территориями или историей завоеваний. На самом деле, они также являются, если использовать термин Хантингтона, стержневыми государствами цивилизации. По его мнению, «стержневые государства главных цивилизаций ‹…› становятся основными полюсами притяжения и отталкивания для других стран. [Это] наиболее явно видн[о] в западной, православной и синской цивилизациях. Здесь возникают цивилизационные группы, в которые входят стержневые государства, страны-участницы, родственное в культурном плане меньшинство, проживающее в соседних странах и ‹…› народы других культур, которые проживают в соседних государствах. Страны в этих цивилизационных блоках зачастую можно расположить концентрическими кругами вокруг стержневой страны или стран, отражая степень их отождествления с этим блоком и интеграции в него» (выделено нами. – Б. М., Б. М.)[1012].

Если вернуться к метафоре, которую мы использовали в Главе 1, то описанный выше притягивающий и отталкивающий эффект можно назвать цивилизационной областью тяготения. Это означает, что принадлежность страны к цивилизационному блоку того или иного стержневого государства не предопределена. Скорее существует сложный набор стимулов, влияний и взаимозависимостей, которые втягивают страны в область тяготения стержневого государства, из-за чего эти режимы становятся более склонными к формированию геополитических союзов со стержневым государством и друг с другом. Тогда как в Главе 1 мы обсуждали влияние западной цивилизационной области тяготения на первичные траектории и формирование режимов [♦ 1.5.2], то теперь мы рассмотрим больше таких областей с точки зрения их влияния на геополитическую ориентацию существующих режимов.