Посткоммунистические режимы. Концептуальная структура. Том 2

Хотя Китай является стержнем синской цивилизации, ни одна рассматриваемая нами страна посткоммунистического региона не принадлежит к его цивилизационной области тяготения. Страны, которые туда входят, расположены, согласно Хантингтону, на Дальнем Востоке и в Юго-Восточной Азии и включают в себя обе Кореи, Вьетнам, Таиланд, Сингапур и т. д.[1013] Соответственно, ни одна из посткоммунистических стран не ориентируется главным образом на Китай, хотя на них и влияет проводимая им экономическая экспансия, описанная выше. В свою очередь, Россия как стержень православной цивилизации имеет множество стран в своей области тяготения, которая постоянно пополняется благодаря политическому и военному империализму Путина. «Притягиваемые государства», которые приспосабливаются к цивилизационной области тяготения, можно классифицировать по их геополитической ориентации. В одну группу входят страны, полностью ориентированные на Россию, в том числе государства исламского исторического региона, а также Беларусь. Эта православная страна, разобщенная с Западом в 1990-е годы[1014], не искала других альтернатив и ориентировалась на Россию, которая сразу включила страну в сферу своих интересов. «Понимая, что Лукашенко не будет ориентироваться на Запад, – пишет Руда, – Путин попытался извлечь все выгоды из российско-белорусской дружбы, отгородив страну от любых экономических ресурсов, кроме российских. Для этих целей был создан так называемый Евразийский экономический союз. Путин хотел создать в Беларуси сильную локальную модель российской полиархии, которая была бы настолько зависима от России, что даже для автономной белорусской полиархии во главе с Лукашенко не осталось бы места. В общем и целом особые преференции, которыми пользуется Беларусь, обошлись в 2007 году российским налогоплательщикам как минимум в 14 млрд долларов США, и эта цифра продолжала расти до 2015 года»[1015].

В другую группу входят страны, которые пытаются вырваться из цивилизационной области тяготения России. Прибалтийские страны из-за своего географического положения подпадают под влияние России, но им удалось вернуться к своим западно-христианским корням: в 2004 году они вместе с некоторыми посткоммунистическими странами Центральной и Восточной Европы даже присоединились к Европейскому союзу. Однако такие страны, как Украина и Молдова, были в этом менее успешны. Помимо того, что они обе принадлежат к православной цивилизации, этот неуспех можно объяснить также тем, что в этих странах существуют разногласия по поводу национальной идентичности: одни (этнические) группы хотят ориентировать страну на Запад, а другие, наоборот, еще больше сблизить ее с Россией. Аналитически разделив Украину на три региона, Лукан Вэй пишет, что «западные украинцы [выражают] большую поддержку Европейскому союзу и НАТО и меньшую поддержку России и СНГ, чем их соотечественники на востоке», тогда как «центральная Украина является колеблющимся регионом страны. ‹…› В начале 1990-х [она] отдавала предпочтение русофильским политическим силам, но к середине 2000-х постепенно перешла на украинофильскую сторону»[1016]. Что касается Молдовы, то «в этой стране сохранились „глубокие“ разногласия по поводу геополитической ориентации Молдовы: около трети населения поддерживает более тесные связи с Россией, треть настроена против России, а оставшаяся треть относятся к ней нейтрально. Власти Молдовы „разделились на две равные половины“, одна из которых выступает за проевропейскую, ‹…› а другая – за пророссийскую политику, а „вопрос идентичности остается одним из немногих явно идеологических вопросов, которые отличают одну партию от другой“»[1017].