Постмортем

Во время коронации отца Жозефины двор истратил десятки тысяч крон на празднование. Карнавал, фейерверки, торжественный приём во дворце, а на улицах — бесплатное вино и угощения для всех горожан. Гримхейм гудел три дня, а потом ещё три дня приходил в себя — и позднее об этом событии старики вспоминали с ностальгической улыбкой, мол, было время, не то что сейчас.

Как бы ни хотелось утверждать обратное, но в этом случае старики были правы. Коронация Жози мало походила на торжества в честь её отца.

Вместо собора — часовенка на территории дворца, в опустевшем нежилом крыле, где по углам стояли пыльные вазы с давно засохшими цветами, а в комнатах неупокоенными призраками завывали сквозняки.

Вместо сановников, министров, придворных и знати — Тальф, Вильгельм, копошащийся у их ног Клаус и верховный жрец культа Темнейшего. Последний, высокий и худой, в роскошном чёрном одеянии, расшитом серебряными символами, вплыл в часовню последним и закрыл дверь.

Двигаясь неестественно плавно, жрец зажёг свечи и воскурил благовония, после чего повернулся к Жози. Девушка грызла ногти и притопывала ногой в волнении, глядя на лежащую на алтаре корону.

— Подойди ко мне, Жозефина из Карлова рода, — прошелестел сухой скрипучий голос. Лица служителя не было видно из-за капюшона, под которым светились зелёные глаза ожившего мертвеца.

— Наконец-то, — буркнула девушка и сделала несколько шагов вперёд. Жрец нависал над ней, и низкорослая Жози явно видела в этом личное оскорбление.

— Преклони колени.

Принцесса недовольно засопела, но подчинилась.

Служитель прочёл подобающую случаю молитву — хотя, учитывая громкость голоса, он её, скорей, пробормотал. Затем взял с алтаря деревянную плошку с землёй и намазал ей лоб и щёки девушки.

— Земля твоего королевства.

Далее пришёл черёд серебряного кувшина:

— Вода твоего королевства.

Жози подставила ладони и тщательно умылась.

— Корона твоего королевства.

— Я уж думала, не дождусь, — нервно хихикнула принцесса. Тальф заметил, что у неё мелко дрожат пальцы.

Когда золотой обруч коснулся волос девушки, жрец отступил на шаг и распростёр в стороны неимоверно длинные руки.

— Встань, Жозефина, королева из Карлова рода.

Девушка выпрямилась, явно стараясь выглядеть горделиво и держать осанку, но ей не удалось ни то, ни другое — она дрожала, шмыгала носом и утирала рукавом капли «воды её королевства».

— Ура! — сдержанно отсалютовал Вильгельм. Тальф и Клаус присоединились мгновением позже.

Жози сняла корону, поморщившись — в ней запутались волосы — и положила её обратно на алтарь:

— Отлично. Раз с формальностями покончено, вернёмся к работе. Тальф! Что нам осталось сделать?

— Уведите людей подальше, — попросил колдун и мысленно добавил, — «И хорошенько помолитесь кому-нибудь».

В качестве штаба Альбрехт выбрал дорогую гостиницу на центральной улице. Оплатить услуги он, разумеется, не мог, но пообещал тощему управляющему с огромным кадыком и грустными глазами своё покровительство после захвата власти — и тому пришлось согласиться, потому что пара тысяч гвардейцев под окнами отметала все прочие варианты.

Управляющий отправил домой всех официанток и горничных моложе семидесяти лет и заранее записал в убытки всё вино, посуду и мебель, однако гренадеры его удивили. Все были трезвы, собраны и — что совсем уж удивительно, — вежливы.

Он стоял за конторкой вместо портье и размышлял о том, насколько могут быть обманчивы внешность и стереотипы, когда мимо к выходу проследовала целая делегация во главе с великим князем. Роскошные алые ковры с узорами в виде черепов поглощали звуки подкованных сапог, а огромные зеркала в резных рамах увеличивали количество военных во много раз.

— Так точно, ваше сиятельство, белый флаг над воротами! — молодой офицер умудрялся вытягиваться по стойке «смирно» прямо во время ходьбы.

— Очень вовремя, — довольно потирал руки Альбрехт. — Не придётся мараться. Экипаж?

— Подан, ваше сиятельство!

В сизом небе над левой привратной башней трепыхалась на слабом ветру белая простыня.

Альбрехт ухмыльнулся:

— Очень хорошо.

На площади за его спиной горели десятки факелов — полк, выстроенный в несколько колонн, застыл в ожидании приказа. Вдоль шеренг неторопливо прохаживались командиры, а артиллеристы заняли позиции возле укрытых в переулках орудий и на всякий случай готовились к первому залпу.

Офицеры и вестовые столпились рядом с Альбрехтом в ожидании приказа.

— Быть наготове. Жозефина или Вильгельм могли что-то задумать. Отправьте на переговоры Эльтмана, пусть договорится об условиях сдачи.

Эльтман — седой майор, с крючковатым носом и синей сеткой сосудов на лице вернулся через пять минут.

— Ваше сиятельство! Её высочество просит вас прийти лично и войти в замок, — отрапортовал он. — Хочет вам кое-что показать.

— Похоже на ловушку, — хмыкнул толстый капитан с огромным шрамом от ожога на лице.