Посторонним В.

Прилежно старалась не «думать о белой обезьяне», получалось не очень-то. Разговаривала по телефону с мамой, теткой, подругами, очень напрягалась, чтобы не отвечать на традиционные ежевечерние вопросы: «Как дела?» и «Что делаешь?» развернуто и непонятно: «Он в больнице, гиря на ноге, операция на руке, что-то с головой, желтый. Разбился, на машине, в хлам, месяц назад, я ничего не знала. Я не смогу к нему пойти, потому что Олаф ни в чем не виноват, и я обещала, но и В. ни в чем не виноват, и все мы, и все мы, и все мы. Я ничего не знала. У меня соленая вода плещется в голове, булькает в легких, подпирает сердце, проплескивается немного слезами, я не вижу ничего, я не слышу ничего, я не соображаю ничего, кто перевернет меня вниз головой, выльет соленую воду, кто понажимает на грудную клетку в ритме искусственного дыхания?

Кто возьмет меня за холодную мокрую руку и отведет к В., на больничную железную кровать с гирей, чтобы ему не было ни больно, ни страшно?»

И мама, и тетка мне бы ответили одинаково: «Ты взрослая женщина, жена, мать, занимайся своей семьей, у Лизы двойка по географии, Павлик запустил французский, у Олафа двойная жизнь, какой В., нету, нету, нету никакого В., приди в себя, опомнись».

00.30

У меня были сомнения, учитывая позапрошлый ноябрь, но сейчас окончательно убедилась, что, если бы местной развлекательной газетой «Теленеделя» проводился конкурсный опрос на тему «Было ли вам когда-нибудь гаже, чем сейчас», я бы стопроцентно заняла первых два места, а также отхватила бы приз зрительских симпатий и еще какое-нибудь дополнительное звание.

Работала, составляла план выставочных мероприятий – для Фединьки, при этом пристально изучала календарь, кстати, сообразила, что сегодня 17-е – то есть Дата. Мы познакомились с В. 17 декабря. Вряд ли такое совпадение означает хоть что-то, но я углядела в этом великий и ужасный смысл, расстроилась дополнительно.

Вообще я маньячка, а относительно значимых дат, связанных с любимыми мужчинами, поднимаюсь с метлой до лысогорских неверных высот. Поняла, почему.

Вот эта самая цифра в календаре, означающая, что вы знакомы месяц, или три, или полгода, – дает тебе законное право не сдерживать себя в эмоциях, обрушиться стихийным бедствием, снежной лавиной, огненной вулканической лавой пролиться на того самого, кто. Затопить его волной цунами, говорить о своей любви долго, потому что есть повод – месяц знакомства. Или три. Или полгода – это просто отлично, можно с учетом явной юбилейности превзойти себя и говорить о своей любви еще дольше.

01.00

Расскажу Олафу, другого выхода я не вижу.

«Отперла я возлюбленному моему, а возлюбленный мой повернулся и ушел. Души во мне не стало, когда он говорил; я искала его и не находила его; звала его, и он не отзывался мне».[22]

Мой большой недостаток и даже огромная беда – это то, что я не умею вовремя останавливаться. Или вовремя замолчать. Делаю лишнего, говорю лишнего. Знаю, что не надо. Но так все и происходит, и я постоянно становлюсь виноватой на фоне разумных и достойно молчащих мужчин, женщин, даже детей. Мне не стоит даже и начинать. Как вот сейчас.

«Я скинула хитон мой; как же мне опять надевать его? Я вымыла ноги мои; как же мне марать их?»