Postscript

– Что тебе нравится, а, Джуэл? – Она наклоняется, чтобы девочка могла выбрать. Малышка при виде всей этой новой для нее пестрой красоты едва не спрыгивает с рук и брыкается. Тянется к розовой стопке, промахивается, хлопает ладошкой по столу, как по барабану. Затем хватает верхний листок, комкает его, поднимает, насколько может, мотает им туда-сюда.

– Ага! Этот нравится, да? – улыбается Джиника.

Джуэл опускает листок так, чтобы лучше его разглядеть. Округлила глаза, изучает новинку. Мнет бумагу в руке, пробует на ощупь, радуясь новому ощущению.

– Все, мы свою выбрали, – уверенно говорит Джиника.

– Заметано, – кивает Пол. – Молодчина, Джуэл.

Всего лишь бумага – но не только. Всего лишь слова – но и это не так. Мы здесь лишь на короткое время, бумага нас всех переживет, она будет кричать, стонать, выть, выпевать наши мысли, чувства, отчаяние и все то, что в жизни остается невысказанным. Бумага – наш посланник тем, кто нас любит. Они будут держать ее в руках и читать-перечитывать. Слова, порождение разума, управляемого бьющимся сердцем. Слова значат – жизнь.

Глава семнадцатая

Я раскладываю книги и тетради, которые купила для первого урока Джиники. Нервничаю. Какой из меня учитель! Я всегда получала от других больше, чем им давала. Я выяснила, что смогла, как обучают грамоте взрослых и какие книги нужны для первого этапа. Но это советы для начинающих, а от самой Джиники я знаю, что у нее, возможно, дислексия, и к этому я никак не готова. Не представляю, какими методами, приемами и уловками ее обучать. Поэтому я решила, что разумнее всего выяснить уровень ее подготовки – устроить ей тест. У нее есть год на то, чтобы усвоить знания, на которые у школьников уходит несколько лет, но я дала ей слово.

Раздается телефонный звонок. Я трусовато надеюсь, что это Джиника – хочет отменить занятие. Но нет – Гэбриел. Черт! Под мелодию звонка думаю, не пропустить ли его мимо ушей, и решаю, что так будет хуже.

– Алло.

– Привет.

Молчание.

– Уже неделя прошла. Я соскучился. Не люблю ссориться, с нами никогда такого не бывало.

– Я знаю. Я тоже соскучилась.

– Можно, я приеду? – спрашивает он.

– Ох. Сейчас?

– Да. Ты дома?

– Да, но… – Крепко зажмуриваюсь, зная, что так просто этот номер не пройдет. – Я очень хочу тебя видеть, но уже договорилась с людьми, которые через несколько минут будут здесь.

– Кто?

– Ты их не знаешь, это Джиника с дочкой.

– Из клуба?

– Да.

Он держит паузу, а потом цедит сквозь зубы:

– Хорошо. Позвони мне, когда сможешь. – И отключается.

«Шаг вперед, два шага назад», – со вздохом думаю я.

Джиника является ровно в восемь с Джуэл на руках и объемной сумкой с детскими вещами через плечо. Малышка приветствует меня восхитительной улыбкой.

– Привет, красотка.

Я перебираю ее крошечные, мягкие пальчики. Веду их в дом, через холл и гостиную в столовую, но в гостиной Джиника останавливается.

– Хороший у вас дом, – оглядывается она.

Я стою у стола, намекая, что следует сесть, но она, не жалея времени, удовлетворяет свое любопытство. Замирает перед стеной, увешанной нашими свадебными фотографиями в рамках.

– Обычно у меня не так убрано, но я продаю дом и потому попрятала то, что не предназначено для чужих глаз. Так что не открывай шкафов, не то оттуда вывалится вся моя жизнь.

– Это Джерри, – говорит она.

– Да, он.

– Красивый.

– Да. И сам это знал. Самый красивый мальчик в классе, – улыбаюсь я. – Мы познакомились еще в школе.

– Я знаю, вам было четырнадцать, – говорит она, продолжая разглядывать снимок, а потом переводит взгляд на фотографию, на которой мы с Гэбриелом. Она стоит на каминной полке.

– Кто это?

– Мой друг, Гэбриел.

Риелтор не показывала дом, пока я приходила в себя после аварии, но на этой неделе осмотры возобновились. Обычно я убираю все фотографии, когда по дому бродят потенциальные покупатели. Вообще говоря, по природе я человек скрытный, вопреки тому, что в подкасте поведала о своем горе всему свету, и предпочитаю, чтобы люди не совали нос в мои личные вещи. Если Джиника любопытствует так откровенно у меня на глазах, представляю, как ведут себя другие, когда меня рядом нет. Мысленно делаю заметку: припрятать еще многое.

– А он другой. – Джиника переводит взгляд с Гэбриела на Джерри.

– Полные противоположности, – соглашаюсь я, перебираясь в гостиную. Уже понятно, что Джиника уйдет оттуда только тогда, когда сама этого захочет.

Она рассматривает Гэбриела, потом Джерри. Сравнение – это естественно, не я одна этим занимаюсь.

– В каком смысле?

У меня нет желания в настоящий момент анализировать Гэбриела, так что я со вздохом роняю:

– Гэбриел выше ростом.

– И все?

– И старше.

– Надо же, – разочарованная моим ответом, она оглядывается, чтобы продолжить осмотр.

– Уже полдевятого, – все-таки веду я ее к обеденному столу. – Когда ты укладываешь Джуэл?

– Когда мы приходим домой.

– А не поздно будет? – тревожусь я.

– Мы всегда укладываемся в одно и то же время.

– Хочешь, она поспит здесь, пока мы работаем? Я принесу одеяло. Она ведь еще не ползает, да?

– Не нужно. В сумке у меня есть для нее игровой коврик, но ей пока и так хорошо.