Поступь империи: Поступь империи. Право выбора. Мы поднимем выше стяги!

Долгожданное подкрепление пришло как никогда вовремя. Вот только его заметили не только русские командиры. Всполошились сотни татарских всадников, начав метаться из стороны в сторону, готовясь по дуге обойти секторы обстрела артиллерии.

– Андрей, готовь драгун и казаков, – приказал Людвиг, смотря на приготовления татар. – Обоз и подкрепление нам нужны целыми и невредимыми!

– Будет сделано, ваше превосходительство! – отдал воинское приветствие бригадир Осипов, командуя тысячам всадников: – По коням!

Каждый в лагере знал свое место, как знал и место расположения коновязи, и четвероногого боевого товарища. Драгуны чуть в стороне от казаков шомполами прочистили дула пистолей, нацепили перевязи с саблей или палашом, попрыгали в седла. Казаки атамана Матвеева быстрее великоросских собратьев взобрались на коней и ожидали приказа командира, замершего впереди отряда перед закрытыми воротами.

С наблюдательной вышки за обстановкой на поле боя, перед стенами полевого лагеря-крепости, наблюдали командующий корпусом Людвиг фон Алларт, Федор Матвеевич Апраксин и Борис Бутурлин. Пестрые шапки татар, изредка разбавленные полулысыми головами запорожских казаков, приближались к крепости, постепенно масса воинов расходилась в стороны, огибая полевую крепость на безопасном расстоянии – так им казалось.

– Командуйте, генерал-майор, сейчас вашим орлам все карты в руки, – обратился командующий войсками к Бутурлину.

Тот лишь кивнул, поднес к лицу мутноватое стекло подзорной трубы, посчитал про себя примерное расстояние до врага и подал знак командиру южной батареи. Майор Панин, получивший заранее все инструкции, услышал, как играет полковой трубач – пара коротких и один долгий, пара коротких и вновь один долгий…

– Всем приготовится! Орудия наизготовку, картузы на казну, бочки с порохом подкатить на две сажени к пушкам. Огонь вести только по приказу!

Артиллерийские расчеты, недавно созданные при каждом полку, готовили оружие к бою, последний раз проверяя, все ли в порядке, нет ли нагара на стенках или, не дай бог, не остался ли какой уголек в стволе.

А татарское воинство между тем огибало островок надежности. Но приказа все не было. Майор Панин начал волноваться: все-таки вести огонь по плотной массе – одно удовольствие; пускай для картечи расстояние слишком большое, но бомбами можно задеть сотню-другую степняков, выгадать минуту для подкрепления.

Когда половина раздвоенного войска прошла вдоль крепости на безопасном расстоянии, трубачи сыграли атаку. Два скопления редутов, южное и восточное, для простоты названные фортами, выплюнули в сторону колышущейся массы свистящие снаряды. Почувствовавшие себя в безопасности татары услышали за спиной яростный рев сотен глоток соплеменников, попавших под огонь артиллерии.

Но выстрелы батарей не остановили многотысячную массу войска Девлет-Гирея.

Отряд Дмитрия Голицына, спешащий в полевую крепость, начал замедляться, перестраиваясь из походного порядка в боевую формацию, на флангах появились драгуны, сзади виднелись крытые обозные телеги.

– Черт! Сучьи дети! Они же могут отбить все наши запасы! Необходимо помочь нашим, иначе татарва закружит их и не пропустит к нам! – бросил Федор Апраксин, сжимая кулаки.

– У нас только три полка в резерве, из них два только что отбили атаку… – тихо сказал генерал-поручик.

– Дай мне их, командир, и четыре сотни казаков, которые не ушли с Осиповым, я сделаю вылазку прямо в центр сброда, они даже опомниться не успеют, – попросил Алларта Федор.

– Хорошо. Вас прикроют орудия, но нужно действовать скорее, через десяток минут татары достигнут позиций князя.

Прикрыв уставшие веки, командующий корпусом откинулся на спинку кресла…

– Рота, целься! – вскинул вверх саблю молодой капитан. – Пли!

– …Целься! Пли!

– …Пли!

Каре русских солдат держалось из последних сил. Два десятка шестифунтовых орудий, стоящих между трехшереножным построением, то и дело выплевывали в скачущих на них татар сотни маленьких граненых чугунных снарядов.

Вой раненых, стоны умирающих, яростные крики сражающихся сливались в один монотонный адский гул. Сотни стрел поднимались в воздух, обрушиваясь на ровные шеренги русских воинов, собирая кровавую добычу.

– Играй «В боевую колонну!»

Генерал-лейтенант Голицын с дрожью в сердце смотрел, как сотни солдат падают на зеленую траву в этой проклятой богом степи, отбивая атаку за атакой. Еще немного, и эта яростная безумная лавина татар прорвет его войско и, вгрызаясь, словно смердящая крыса, проберется в центр их отряда. Но нет! Стоят русские сыны, стреляют и колют штыками неугомонных степняков, тающих под выстрелами, словно лед в жаркий июльский полдень.

Вот заиграла полковая труба, подхватили мотив и литавры драгун. Артиллеристы спешно, на ходу, заряжали картузами с картечью полевые орудия, занимая свои места в новой формации.

– Наши идут, Господи! Наши…

Молодой адъютант, служащий при князе второй год, захрипел и сполз с коня на землю. В шее дворянина торчало оперение татарской стрелы, по зеленому камзолу тек ручеек темно-алой крови.