Поступь инферно

– Среди вас есть девочка по имени Линни? – спросила громко адептка, сбивая засов с ближайшей клетки.

Трупы несчастных, погибших перед их с Масей приходом в подвал, испарились, но и без того картина была мрачной до отвращения; Хэйт как можно скорее хотелось вывести людей и выйти самим. И совсем хорошо было бы закончить квест.

На Линни указали, хоть и не сразу: девочка лежала в углу дальней от входа клетки, свернувшись в клубок под грязной тряпкой, раньше, наверное, бывшей шалью. Лежала и («Да как так-то?!» – мысленно возопила Хэйт) не шевелилась.

– Линни? – адептка осторожно потрясла девочку за плечо. – Что с ней?

Вопрос адресовался неписям, делившим одну клетку с малышкой.

– Эти, – ответила женщина, махнув длинными спутанными волосами в сторону трупов тюремщиков (их, к слову, в это время обшаривала Мася на предмет поиска полезностей). – Сказали, что брат ее сбежал. Ее тут бросив. И что его поймали и убили. Заболела, небось, от горя…

– Больная – не мертвая, – устало кивнула Хэйт.

Она достала бутылек с зельем, осторожно влила его в рот девочке, применила лечение…

Час спустя состоялось воссоединение семьи. Так нескоро, потому что Линни пришлось отнести к травнице, чтобы вывести хворь (что-то на манер травмы, только для НПЦ); рабов нужно было вывести, вызвать стражу, на пальцах втолковать, что за беспредел творился в их городе. Поприсутствовать при аресте Филда и Альфиуса (их нашли связанными по рукам и ногам, а все их телохранители, бандиты и прочие нехорошие личности отсутствовали). Сорхо на вопрос об их местонахождении коротко ответил: «В лучшем мире. Так вышло». После чего Мася наградила его уважительным взглядом и принялась пытать адептку: какой у кулинара класс и уровень?

– Понятия не имею, – честно ответила Хэйт, подмигнув трактирщику.

Сорхо только хмыкнул – впрочем, весьма доброжелательно.

До ратуши дошли втроем, где приняли их с повышенной учтивостью. Репутации с Велегардом Хэйт и Маська получили поровну, по две с половиной тысячи (и это было, цитируя гному: «До хренища же!»); сколько пришлось на долю Сорхо, он скромно умолчал. Зато об основной его награде прилюдно объявил глава торговой гильдии: трактирщик получил разрешение на наем до десяти «горожан» (то бишь НПЦ), что позволяло вывести «Обжорку» на новый уровень (а также изрядно увеличить доход). Хэйт могла дать руку на отсечение, что кухарку Сорхо уже нашел, ту самую, из особняка Альфиуса, они вроде бы неплохо поладили: когда стражи ворвались в дом, Сорхо с неписью-кухаркой распивали чай, ведя беседу истинных кулинаров о каких-то сложных рецептах и добавках, меняющих вкус простых и привычных блюд.

Квартеронку и гному представитель городского совета тоже не обидел наградой. Первый титул (по крайней мере, для Хэйт первый), «Друг Города» и достижение «Благодетель», по пятьсот золотых из городской казны и разрешение выбрать один предмет, соответствующий уровню, из арсенала Велегарда. Увы, с ограниченным сроком разрешение – в течение пяти дней реального времени позволили им посетить арсенал для выбора, и здравая мысль «отложить до поздних времен», когда ценность предметов по уровню возрастет, сама собой «отвалилась».

Хэйт полюбовалась всплывшими оповещениями, сразу же подтвердила применение титула.

Титул: Друг Города – активно.

Все характеристики: + 5.

Вы можете беспрепятственно входить в Велегард

даже при отрицательном значении кармы.

Достижение разблокировано: Благодетель!

Уровень достижения: 1.

Не преследуя корыстных целей, без всякой выгоды для себя, вы вступились за простых жителей Тионэи и спасли их в сложнейшей ситуации. Репутация во всех анклавах всех рас увеличена на 500! Шанс получения сложного или мастерского задания увеличен на 2 %!

Теперь самое время было забрать малышку Линни из дома травницы и успокоить ее брата, наверняка же места себе не находил от беспокойства парень…

Сказать, что Кинни был в восторге – ничего не сказать. Он прыгал вокруг сестрички, верещал и рассыпался в благодарностях. Линни, еще слабенькая после болезни, только мягко улыбалась. Хорошо то, что хорошо кончается, и сейчас у Хэйт (да и у Маськи с Сорхо, по их лицам читалось) было на душе светло и радостно. Последнюю задачку: где детям теперь жить, решили творчески. Линни оставалась в «Обжорке», как официальный наемный работник, Сорхо даже мини-речь толкнул: «Нарекаю тебя первым поваренком, кроха!» – и вручил инструмент трудовой – черпак.

– Кава-а-ай! – тут же сложила ладошки лодочкой гнома. – Ты круче, чем Винни-Пух[23] и Харуюки-кун[24]!

Хэйт, в выражениях куда более сдержанных, подтвердила умилительность поступка кулинара.