Потаенная девушка

Мэдди не очень-то удивилась. Она видела новости о том, что в пятницу акции «Логарифма» обвалились, и настолько сильно, что торги по ним пришлось приостановить. В случившемся снова были обвинены автоматические системы купли-продажи акций, хотя кое-кто подозревал, что это явилось следствием махинаций.

– От вас не было никаких известий вот уже несколько лет, – сказала мать. – Я полагала, что мы с вами друзья. Однако после смерти Дэвида вы ни разу даже не позвонили.

В последний раз Мэдди видела доктора Ваксмана на корпоративной вечеринке в офисе «Логарифма», где тот вел себя шумно и несдержанно и заявил ей, что они с ее отцом очень близки и ее отец очень важен для компании.

– Я был занят, – сказал доктор Ваксман, избегая смотреть матери Мэдди в глаза.

Та отступила в сторону, впуская его в дом. Мэдди с матерью сели на диван, а доктор Ваксман устроился в кресле напротив. Поставив чемоданчик на кофейный столик, он открыл его и достал ноутбук. Включив питание, он начал набирать текст.

Мэдди больше не могла сдерживаться.

– Что вы делаете?

– Устанавливаю зашифрованную связь с защищенным вычислительным центром «Логарифма». – Его тон прозвучал отрывисто, раздраженно, словно каждое слово кто-то вырывал помимо его воли.

Наконец доктор Ваксман повернул к ним ноутбук экраном.

– Мы установили модуль лингвистической обработки – очевидно, попытка это скрыть не удалась, так какой смысл и дальше отрицать очевидное? Вы сможете обращаться к Дэвиду через вот эту камеру. Он будет отвечать письменно – хотя по какой-то причине он до сих пор предпочитает эмодзи. Я так понимаю, в настоящий момент вам меньше всего хотелось бы услышать синтезированный голос. Возможны сбои, поскольку эмуляция процессов нервной системы для лингвистической обработки по-прежнему является процессом новым и неотлаженным.

* * *

– Дэвид?

«Все твои лица – твои изменения. Я никогда не устану от них; у меня их великое множество – на все случаи жизни. Угасающий свет сентябрьского вечера, запах воздушной кукурузы и сосисок в тесте. Я нервничаю. Ты придешь или нет? Обещания, предчувствия. Затем я тебя вижу. И больше нет никаких колебаний и сомнений. Меня обволакивает нечто мягкое, проникая во все нужные места. Целиком. Теплое, сладкое. Да, приду, да, приду!»

– Папа!

«Маленькие пальчики, тонкие, разветвленные щупальца вытягиваются, ощупывают, проникают в черный океан, в котором ты когда-то плавала; улыбка обладает жаром тысячи солнц.

Я не могу воспринимать тебя. Пропавшее присутствие, зияющая рана во рту сердца, которую постоянно ощупывает язык желания. Мне всегда не хватало тебя, дорогая, не хватало, не хватало…»

– Что с ним произошло?

– Он умер. Вы присутствовали при этом, Эллен. Вы там были.

– Тогда что это?

– Полагаю, это можно назвать примером непреднамеренных последствий.

– Постарайтесь объяснять понятнее.

По экрану снова побежали строчки текста:

«Интегрированная разводка печатных плат; NP-полная задача[45]; трехмерный чертеж; эвристика[46]; настройка и производительность; сетка, слои, запутанные потоки электронов».

– «Логарифм» создает лучшие в мире микропроцессоры для быстрой обработки больших объемов данных. В своей работе мы часто сталкиваемся с проблемами, для которых пространство потенциальных решений является настолько обширным, настолько сложным, что поиск наилучшего решения не является практичным даже для самых быстродействующих компьютеров.

– NP-полная задача, – подсказала Мэдди.

Доктор Ваксман удивленно посмотрел на нее.

– Папа объяснял мне, что это такое.

«Умничка!»

– Совершенно верно. Подобные задачи встречаются в самых разных приложениях: разводка электрических плат, выравнивание последовательностей в биоинформатике, разметка памяти и так далее. Все дело в том, что, хотя компьютеры и сталкиваются со сложностями при решении таких задач, есть люди, которые достаточно легко находят очень хорошие решения – пусть и не обязательно лучшие. И Дэвид был одним из них. У него был дар к разводке плат, с которым не мог сравниться ни один наш автоматический алгоритм. Вот почему его считали нашим самым важным ресурсом.

– Вы имеете в виду интуицию? – спросила мать Мэдди.

– В каком-то смысле. Говоря об интуиции, мы часто подразумеваем эвристику, закономерности, эмпирические законы, которые невозможно четко сформулировать, потому что они на сознательном уровне не воспринимаются как таковые. Компьютеры очень быстрые и очень точные; человек медлительный и неопределенный. Однако человек обладает способностью извлекать из информации суть, определять закономерности, которые оказываются полезными. И нам никак не удается воспроизвести это за счет чистого искусственного интеллекта.

Мэдди ощутила холодок в груди.

– Как все это связано с моим папой?

> Быстрее, быстрее. Все идет так медленно!

Доктор Ваксман старательно избегал встречаться с ней взглядом.

– Перехожу к этому. Но мне нужно было объяснить вам, что к чему…

– По-моему, вы тянете с объяснениями просто потому, что стыдитесь содеянного.

Доктор Ваксман осекся.

> Умничка!