Потанцуй со мной (СИ)

Забегаю в туалет, бросаю сумку на подоконник и смотрю на себя в зеркало. То, что я вижу в нем, меня полностью устраивает и, надеюсь, придется по вкусу Романову. Сегодня я накрутила волосы, чего не делала со времен последнего школьного звонка. Легкая волна красиво обрамляет лицо, которое светится даже при этом тусклом освещении. Пока здесь никого нет, задираю черную футболку и подмигиваю себе в отражение. Мой новый синий комплект сидит на мне потрясающе, и я чувствую себя в нем уверенно и сексуально. Я не знаю, куда Романов меня повезет, но в любом случае я вооружена и сексуально опасна! На мне клетчатая короткая юбка, длинные белые гольфы и в целом я выгляжу, как героиня аниме. Стираю прозрачный блеск, потому что собираюсь долго целовать Романова, бросаю на себя последний взгляд, отправляю девчонке из зеркала воздушный поцелуй и выныриваю из туалета.

Его широкие плечи сложно не заметить, точно так же, как и отливающую глянцем на солнце машину. Велю себе не торопиться и понаслаждаться его умопомрачительным видом, когда он меня не видит и разговаривает с каким-то неизвестным мне мужчиной. Понимаю, что адски соскучилась за эти два дня, а вот Романову, надеюсь, скучать не пришлось, так как все это время я забрасывала его сообщениями. Меня абсолютно не расстраивает тот факт, что ни на одно он не ответил, мне достаточно его прочтений. Вчера, лежа в кровати перед сном, я переименовала Романова в «Любимый», и этот ник как-то по-особенному смотрится в моем списке контактов, пусть даже от этого контакта пришло всего одно сообщение: «Жду на парковке». Предельно лаконично и скупо, но в этом весь мой Романов.

Завороженно любуюсь своим мужчиной: белая рубашка заправлена в черные джинсовые брюки, а рукава сорочки подвернуты так, что для всех открывается бомбический вид на его крепкие руки. И я ревную. Ревную, что видят все то, что принадлежит только мне.

Романов эмоционально жестикулирует своему собеседнику, а потом оба начинают смеяться. Я тоже невольно улыбаюсь. Он такой красивый. Красивый и мой. И совсем не выглядит взрослым вредным дядькой, когда, опустив одну руку в передний карман джинсов, пинает носком своих модных топсайдеров сухую ветку.

Меня одолевает сомнение: подойти к их компании или дождаться, когда собеседник уйдет. Но скребущее любопытство не дает моей мятежной душе покоя, и я решаю всё-таки вклиниться в их дуэт, потому как страсть интересно, в качестве кого Романов представит меня.

— Здравствуйте! — пристраиваюсь рядом с Костей и улыбаюсь мужчине напротив. — Привет! — поворачиваюсь к Романову и хитро поджимаю губы.

От его взгляда, которым он проходится от макушки до голых коленей, чувствую покалывание в кончиках пальцев ног. Романов смотрит так, что я отчетливо вижу каждую прошмыгнувшую в его голове фантазию.

— Здравствуйте, юная леди! — восхищенно осматривает меня молодой мужчина, чуть ли не присвистывая. — Константин Николаевич, — деланно качает головой и переводит внимание с меня на Костю, — ну как же все-таки время быстро летит! Вон, уже и дочь повзрослела, красавицей какой стала!

Что? О, Господи!

— Спасибо! — не удержавшись, хохочу на всю парковку. Я надеюсь, у меня не летят слюни во все стороны от смеха, потому что лицо Романова в этот момент искажается такой грандиозной гримасой, что хочется взять камеру и запечатлеть этот мимический шедевр на века.

— В машине подожди, — просит Романов и расстреливает меня глазами. Губы сжаты в тонкую линию, а на лбу проявилась складка с размером каньона Ярлунг Цангпо*.

— Хорошо, — веселюсь и не могу не добавить, — па-а-а-почка! — гаденько так протягиваю. — До свидания! — машу на прощание мужчине и запрыгиваю в салон.

Я даже не смотрю на лицо Романова, потому что чувствую, как меня уже несколько раз отпороли. Не могу вернуть губы на место, разъезжающиеся в разные стороны, и улыбаюсь, как полоумная!

Свожу колени вместе и поправляю складки на юбке, когда вижу, как Романов прощается с собеседником и направляется к водительской двери.

Ой-ой-ой! От предвкушения щекочет под ребрами, и я воспламеняюсь точно жидкость для розжига. Знаю, что за эту смелую выходку мне достанется, но я так этого жду, как не ждала повышенной стипендии, которую так и не разу не получила.

Романов садится за руль и сдвигает кресло назад до упора. Откидывает голову на подголовник и смотрит вперед в лобовое.

— Накажешь меня? — наматываю локон на палец и забрасываю ногу на ногу, оголяя бедро, — папочка!

— Убью, — выплевывает Романов.

— Только нежно, — хохотнув мурлычу я.

Костя поворачивает ко мне голову и долго рассматривает мое лицо, будто видит впервые. В нем больше нет налета веселья, игривости и гнева. В нем что-то другое: волнующее и заставляющее мое сердце трепыхаться. Я тоже больше не улыбаюсь. Хочу его обнять, очень крепко стиснуть и прижаться к груди, хочу чувствовать его руки, умеющие дарить ласки и безопасность, хочу его губы, наглые, грубые, алчные.