Потентиллум. Книга первая. Четверка и белый вар

— Как только областное министерство откажет мне в продлении контракта — я уйду, — парировала Татьяна Николаевна. — Ты не вправе указывать мне, Изольда.

— Ты вцепилась в них, как клещ! А я говорила, их надо сдать куда следует.

— Изольда, прекратим этот разговор, — Татьяна Николаевна заметила ребят в открытую дверь, но та не унималась:

— Ты ухватилась за них, чтоб только мне насолить! Их место было в психушке! Они могли вообще дебилами оказаться! Волчата! Недоношенные идиоты!

— Изольда Павловна! Наш разговор окончен!

— Не затыкай мне рот! — Изольда всё-таки направилась в коридор, но увидев ребят, остановилась, — А, полудурки, явились послушать, что про вас говорят?!

— Изольда, ПРЕКРАТИ! — ребята впервые в жизни услышали, как голос Татьяны Николаевны сорвался на крик. Она вышла следом в коридор, — Только не при детях!

— А то что?! Что ты мне сделаешь?! — не унималась Изольда.

— Ребята, идите к себе, быст-т-ро… — директор оперлась рукой о стену, и, схватившись за грудь начала медленно оседать на пол.

Ребята, поняв, что Татьяне Николаевне стало плохо, кинулись к ней. Даша побежала на вахту, вызвать скорую помощь. Изольда, видимо осознав, что перегнула палку, попятилась назад, но запнулась о ведро — старая уборщица Клавдия Ильинична делала влажную уборку. Ведро опрокинулось, вода потекла по полу.

— Да что, другого времени нет пол помыть?! — закричала Любашкова, пиная ведро, лежащее на боку. Оно прогремело по пустому коридору гулким эхом.

— Так всегда в это время коридоры убираю, после столовой и спальных комнат, — спокойно ответила уборщица.

— Больше не моете! Вы УВОЛЕНЫ! — крикнула ей в лицо Изольда, и поспешила прочь.

— Да много ль согласятся, за такие деньги, грязь-то скрести? — ответила ей в след уборщица, но её слова почти заглушил громкий стук Изольдиных каблуков.

Скорая приехала быстро, Татьяну Николаевну, решили госпитализировать. Когда директора на каталке вывезли к машине, все воспитанники и персонал уже были на улице. Машина не медля ни секунды, рванулась с места, зеваки стали расходиться. Через пару минут у входа осталась только ошарашенная четверка, да уборщица. Она опустилась на ближайшую лавочку:

— Вот ведь как бывает-то, как жажда власти людей-то меняет. Готова Татьяне Николаевне горло перегрызть, лишь-бы директором стать, — Клавдия Ильинична покачала головой. — Правду говорят: не делай добра — не получишь зла!

— Вы о чем? — непонимающе посмотрела Даша.

— Так она ведь даже жила у Татьяны Николаевны по первости, как только в город-то приехала…

— Вы давно её знаете? — спросил Вася.

— Да сколько у нас работает, столько и знаю — мы в одном подъезде живем. Татьяна Николаевна на втором этаже, а я на первом.

Через вахтера ребята узнали, что у Татьяны Николаевны случился инфаркт. Экзамены прошли в каком-то коматозном состоянии, но к счастью все четверо выдержали итоговые испытания…

Через две недели директора выписали домой. Друзья, выяснив адрес у Клавдии Ильиничны, решили навестить выздоравливающую.

Позвонив в дверь, ребята уже хотели уйти, когда, наконец, замок щелкнул, и на пороге появилась Татьяна Николаевна. Было очень не привычно видеть её в домашнем халате и без прически.

— Что, страшная? — спросила она в ответ на их озадаченные взгляды. Выглядела Татьяна Николаевна и правда не очень-то бодро. Всегда живые, немного улыбающиеся серые глаза угасли, под ними виднелись большие темные круги. Щеки на бледном землистом лице ввалились, да и вся она как-то осунулась. Она слабо улыбнулась, пропуская ребят, — Вроде откачали пока, жить буду. Проходите, я чайник поставлю.

Квартира оказалась совсем небольшая, со скромной, но очень уютной обстановкой. Проходя в гостиную, Даша заметила маленькую комнатку, в ней определенно жила девушка. На стенах висели плакаты со смазливыми музыкантами, стоял туалетный столик с косметикой, и большой стол с книгами и разными девчачьими мелочами. Даша не осмелилась туда войти без разрешения хозяйки.

В гостиной было много фотопортретов. Осмотревшись, ребята поняли, что на всех фото одна и та же очень улыбчивая девушка, но не знали кто это.

— Вы-то как? Как экзамены? — Татьяна Николаевна опустилась в кресло и указала ребятам на диван.

— Да вроде сдали, — махнул рукой Антон.

— Татьяна Николаевна, что это было-то? — Даша всё рассматривала девушку на большом портрете.

— Ты про Любашкову?

— Эта Изольда совсем с катушек съехала, — Вася сел.

— Несчастная она. Просто,… пожалеть её некому, — отозвалась Татьяна Николаевна.

— Пожалеть? — Даша округлила глаза на директора, резко забыв о портрете, — Да она Сашку подставила, вас до больницы довела!