Потеря поля (ЛП)

Затем парень начал уходить от меня. Он реально думает, что может вот так просто уйти? Бретт вел себя так, как будто мое расстройство из-за того, что она целовалась с учителем, было глупым. Как будто я должен это игнорировать.

— А ты бы простил ее? — выпалил я. — Упустил из виду тот факт, что она использовала тебя? Что у нее был роман с учителем все это время?

Бретт остановился и снова повернулся ко мне.

— Если ты веришь в то, что говоришь, значит, ты ее не заслуживаешь. Девушка, с которой я разговаривал меньше десяти часов назад, никогда бы не сделала того, в чем ее обвиняют.

Я хотел сказать, что видел это собственными глазами. Что знал гребаную правду раньше всех остальных. Но не сделал этого, ведь тогда ей будет еще тяжелее. Я не собирался причинять ей боль больше, чем уже есть. Она сама навлекла это на себя, но это не означало, что я сделаю все еще хуже.

Бретт ушел, и я позволил ему. Он не собирался давать мне ответы. Парень был единственным учеником в школе, который ей поверил. Чувствовала ли она себя виноватой из-за этого? Или пытается манипулировать им? Даже когда думал об этом, я знал, что это не так. Таллула не была такой. Вся эта ситуация не имела смысла. Девушка, которую я знал. Девушка, которую, как думал Бретт, он знал... Она этого не делала.

— Домашнее обучение, — произнес Райкер, когда подошел ко мне. — Вчера она не выдержала. Сдалась. Она учится на дому.

Мой желудок сжался. Таллулы здесь не было. Она была дома. И собиралась там оставаться. Подальше от всего этого. В безопасности. Потому что они слишком надавили. В конце концов они дали ей больше, чем она смогла выдержать.

Я стоял в коридоре, не обращая внимания на проходящих мимо и их разговоры. И мог думать только о том, что больше никогда ее не увижу. Она больше не вернется. Ее улыбка больше не будет освещать коридор. Ее смех исчез.

Неужели она это заслужила? Неужели ее поцелуй с учителем был таким чудовищным проступком?      Почему они все так сильно ненавидят ее за это? У меня была причина, но больше ни у кого ее не было. И все же они сломали ее. Годы шуток о её весе и смеха над ней не отправили ее домой, а эта ситуация добила её. Может ли быть другое объяснение? Я не понимал, как это возможно. Я видел, как они целовались. Пэм тоже видела. Дейса уволили. Какое еще объяснение могло быть? Как она могла быть невиновной? Я хотел, чтобы так и было. Боже, как я хотел этого. Но это невозможно. Или нет? Был ли сценарий, который я пропустил?

— Это к лучшему, — сказал Райкер, положив руку мне на плечо. — Они никогда бы не успокоились. Она бы справлялась с этим до конца года. Пэм и ее компании не понравилось, что Таллула вошла в школу, выглядя лучше, чем когда-либо. Она отвлекла от них внимание. Они ревновали. У Пэм есть эти боеприпасы, и она не позволит им пропасть. Таллуле лучше учиться на дому.

— Она никогда раньше не сдавалась. Они никогда не подталкивали ее к бегству. Таллула не убегает.

Райкер пожал плечами.

— Сейчас все по-другому. Ее обвиняли в том, что она спит с учителем, который еще и женат. Некоторые думают, что она оболгала его. Другие, что она соблазнила его. Но обе стороны винят ее.

Это чертовски раздражало меня.

— Из них двоих он был взрослым, — сердито сказала я.

Райкер пожал плечами.

— Да. Но они все равно винят ее.

— Это несправедливо. — Это правда. Все они были чертовски предвзяты.

— Ты бы видел ее, когда она приходила в больницу. Ее лицо было залито слезами, она не могла сесть и ни с кем не разговаривала. Лишь продолжала заламывать руки. Глаза покраснели. Из всех людей в зале ожидания никто не выглядит таким испуганным, как Таллула. Она не сплетничала с другими о причинах катастрофы и не шепталась о том, как выглядело тело Хейгана. Или как его вырезали из машины. Она молчала. И не сводила глаз с двери. Ждала любого слова о тебе. А когда я отправил ее домой, она сказала только, что любит тебя. Из того, что я видел, могу сказать тебе, что не думаю, что она мутила с Дейсом. Я не знаю, почему ты злишься на нее, но в этой девушке нет ни капли эгоизма и подлости.

Он мой двоюродный брат. Он бы никогда не сказал об этом ни одной живой душе. И не причинил бы ей боль правдой. Я подождал, пока прозвенит звонок и коридор опустеет, и повернулся к нему.

— В тот день. В день несчастного случая. Я видел их. Таллулу и Дейса. Хейган был со мной. Вот почему я курил эту гребаную травку. Мне было больно. Я был убитый горем. Она поцеловала его.

Райкер выслушал и ответил не сразу. Я знал, что он обдумывает это. Точно так же, как знал, что он никогда не поделится этой информацией ни с кем. Наконец он посмотрел на меня.

— Меня там с вами не было, поэтому хочу спросить у тебя одну вещь. Ты уверен, что вы видели все до конца? Вы остались и видели, что произошло потом? Было ли похоже, что ей это нравится? Она этого хотела?

Я открыл рот, чтобы сказать «да», но остановился. Потому что я не знал. После поцелуя я ничего не видела. Я был чертовски уничтожен и ушел.

— Я не... Я ушел...

Райкер поднял обе брови.