Потеряевские каникулы

Толстый тоже останавливается и спрашивает, почёсывая шею:

– Ну, на чём поедем-то?

– На велосипеде. Сосед бабуле велосипед отдал. Старый, конечно, но на ходу. И корзина для продуктов есть. Вы в ней поместитесь, – заканчиваю нерешительно, вдруг обидятся. Но они дружно кивают:

– Едем.

Я закрываю сарай, предварительно проверив его на предмет присутствия Годзиллы. Вывожу из бывшего гаража велосипед с огромной плетёной корзиной вместо багажника. Дядя Коля, сосед через дорогу, сам сплёл её и на велосипед прикрепил, чтобы в соседнюю деревню за продуктами ездить. Здесь-то, в Потеряевке, магазина давным-давно нет. Я теперь тоже продукты вожу, пока у бабушки обитаю.

Дом не запираю: никто в эту глушь, кроме своих, не заберётся. Подгоняю велосипед к лохматым гостям.

– Сами залезете или посадить вас? – спрашиваю.

– Ссажай уж, только оссторожно. И за хвосст не трогай.

Поднимаю сначала хромого – аккуратно, как ребёнка. Мягкий он, оказывается. Шерсть тонкая, но густая. Приятная даже. Сажаю в корзину. Затем малыша ему подаю. Тот разоспался совсем, сопит, как котёнок. Потом толстячка, этот тяжелее всех. Ничего, удержала. Ну и пакетик «вискаса» рядом с ними ставлю. Лохматые довольно носами задвигали, даже посвистывать начали.

– Ну, всё, – говорю.

И мы поехали.

С дорогой мне повезло. Это обратно всё в гору будет, а к березняку больше под горку. Так что груз я осилила, только через овраг по старому мостику (одно название) велосипед вручную перевела.

Вот и соснячок закончился, берёзы пошли. Значит, прибыли.

Березняк – место красивое, светлое. Люблю его. Но никогда таких лохматых существ не встречала.

– Точно здесь живёте? – спрашиваю.

– Здессь, здессь, выссаживай уже, – говорит толстый.

– Что-то я вас в этом лесу никогда не видела, – высаживаю их в обратном порядке, начиная с «вискаса».

– И что? Медведя видела? – спрашивает хромой.

– Здесь? Нет.

– А он ессть. Вон, из-за берёзы ссмотрит.

Я так резко поворачиваюсь, что едва не падаю. Но медведя нет. Существа начинают качаться из стороны в сторону и посвистывать:

– Фисс-фисс-фисс…

Смеются, значит. Шутники.

Я разворачиваю велосипед.

– Всего хорошего! Можете не благодарить.

– Привет Карповне, – машет лапой-рукой толстый.

– От кого же?

– Она знает от кого. Сспассибо, что подвезла, – говорит хромой.

И они идут в лес. Толстый с малышом на шее, хромой с пакетом «вискаса». А я еду домой. Всю дорогу с досадой вспоминаю, как они напугали меня медведем.

Бабушка ходит по двору и приманивает курицу. «Значит, хочет её к цыплятам вернуть», – думаю я, заводя велосипед в гараж. Но у курицы, судя по всему, такого намерения нет.

– Тебе привет, – говорю бабушке. – От пары лохматых из березняка.

Бабушка и бровью не ведёт, не то чтоб удивиться.

– Сильно ругались за яйцо?

– Да нет, назвали спасительницей и сказали, что ты шастаешь и тянешь всё подряд.

– Ну их, – бабушка в сердцах толкает подскочившего Годзиллу. – Всё время у них яйца разные и попадаются, где попало. Я думала, птица какая потеряла.

– Бабушка, ты скажи мне, почему я о них никогда ничего не слышала? Кто они? – требовательно спрашиваю я.

– Да много ты чего не слышала, про всё рассказывать, что ли? – заявляет моя собирательница яиц. – Этих мы свистунами называем. Заметила, как они свистят-фистят?

И бабуля идёт в дом.

– А медведь в березняке есть? – кричу ей вдогонку.

– Конечно, – доносится уже из дома.

Знание

– Бабушка! Ты где?

– Матрёна цыплят взяла? – вопросом отзывается из курятника бабушка.

– Да, да! И курица приняла, всё нормально.

– Чего тогда кричишь на весь двор?

– Ксюха приезжает завтра!

– Оксана её зовут. Что за Ксюха? Слово какое-то, будто муха. Она же тебя насекомым не называет, – бурчит бабушка, появляясь из дверей.

Ксюха, как и все, называет меня Васей, но не при бабушке. Поэтому не спорю.

– Оксана, кстати, о свистунах знает.

– Знает? – я не скрываю разочарования. – Давно?

– А с прошлого лета, как ты уехала.

– Бабуля, – начинаю очень серьёзно. – Почему никто о них не рассказывал? Почему ты мне не рассказывала? Почему сейчас ничего не рассказываешь?

– Слишком много «почему», – бабушка пытается исчезнуть в доме.

Но я догоняю её и хватаю за руку.

– Ладно, – говорит бабушка. – Запомни такое наше правило: всё, что тебе надо знать, ты узнаешь в своё время. Ни раньше, ни позже. Если оно тебе откроется, значит, время пришло. А до этого никаких разговоров.

– Что откроется? – не понимаю я.

– Знание.

– И много в Потеряевке таких знаний?

Бабушка строго смотрит на меня:

– Достаточно. И некоторым за всю жизнь ничего не открывается.

– То есть говорить об этом со мной никто не будет?

– И ты не будешь. Правило такое. Васса так учила.

– Ну, если Васса, тогда ладно, – нехотя соглашаюсь я.

Встреча