Потерянная Белая книга

– Ну хорошо. Почему бы не совершить еще один безответственный поступок, прежде чем лечь спать.

Алек очень сосредоточенно и тщательно выводил очертания руны, и у Магнуса возникло то же самое ощущение чуда, которое он испытал несколько лет назад. Страхи его волшебным образом отступили. На поле накануне битвы, среди мрака, в неведомом адском городе – неважно, где они находились. Он знал, что они будут сражаться вместе, жить вместе, и если им суждено умереть, они умрут вместе.

Когда Алек закончил изображать последнюю петлю руны у себя на руке, Магнус пристально взглянул ему в лицо. Через несколько секунд он спросил:

– Как ты себя чувствуешь?

Алек неуверенно пожал плечами, протянул руку Магнусу. Руна Ангельской Силы на внутренней стороне его предплечья светилась – она была темной, но определенно красного цвета.

– Раньше такого не было, – заметил он.

– А в остальном?

Алек подождал немного, прежде чем отвечать.

– Ничего необычного, – наконец, произнес он. – Чувствую себя нормально.

В качестве эксперимента он быстро изобразил на той же руке руну Повышенной Боевой Готовности – простую петлю с «хвостом». Оба в течение долгой напряженной минуты смотрели на руну, но в ней не было ничего необычного, она вела себя нормально.

– Похоже, все в порядке, – выдохнул Магнус.

– Похоже на то, – пробормотал Алек и потянулся к Магнусу, чтобы поцеловать его.

Магнус подался ему навстречу, ожидая обычного поцелуя на ночь, но Алек прижал его к себе, запустил пальцы в волосы, и поцелуй его был крепким, страстным, даже яростным.

Затем рука Алека скользнула вниз, он обнял Магнуса, перевернул его, так что Магнус накрыл его своим телом. Из горла Магнуса вырвалось низкое рычание: когда он чувствовал рядом тело своего возлюбленного, он всякий раз почти лишался рассудка. Он поцеловал Алека так же страстно, наслаждаясь прикосновением его колючей щетины, мягких губ. Алек сдавленно ахнул и вцепился в спину Магнуса.

Чародей замер на мгновение.

– Что ты сейчас чувствуешь? – прошептал он, отстранившись совсем чуть-чуть.

Алек помолчал немного и ответил:

– Страх за тебя.

– Нет, – сказал Магнус и перекатился на спину, так что теперь Алек был сверху. – Я хотел спросить, что ты чувствуешь насчет этого?

Рука его скользнула ниже пояса Алека, и он начал ласкать бойфренда. Он прекрасно знал, что нравилось Алеку.

– О-о-о… – прошептал Алек. – О! Э… это мне определенно интересно. Но я все равно за тебя волнуюсь, – добавил он. Его прекрасные глаза смотрели на Магнуса в упор. – Ты – мое сердце, Магнус Бейн. Просто не забывай об этом. Постарайся остаться целым и невредимым, ради меня.

– Понял, – ответил Магнус, погасил светящийся шар и продолжил делать то, что нравилось Алеку.

Глава 17 Хэйбай Учан

Это не предательство, говорил себе Магнус, а всего лишь небольшая военная хитрость. Он прекрасно знал, что Сумеречные охотники не дадут ему осуществить свое намерение. Возможно, он сумеет уговорить остальных отпустить их с Алеком вдвоем, размышлял чародей… Нет. Ему не слишком хотелось признаваться в этом самому себе, но Алек в данном случае являлся для него только помехой.

Алек никогда не позволит ему идти одному, и, скорее всего, будет прав, думал Магнус.

Но Магнус знал, что делает. По крайней мере, он убедил себя в этом.

Алек спал. Прошло около пяти часов после того, как они уснули, но Магнус, открыв глаза, почувствовал себя отдохнувшим, полным сил, готовым к действию. Он сказал себе, что успеет вернуться до того, как Алек проснется, и бойфренд ничего не заметит.

В подвальной комнатке без окон стояла полная темнота. Магнусу это и раньше не мешало, но за последние несколько дней его ночное зрение улучшилось, поэтому он без труда оделся и укрепил на спине ножны с мечом. Чародей небрежно взмахнул рукой, и перед ним появилось небольшое мерцающее зеркало. Взглянув на свое отражение в гладкой темной поверхности, он увидел, как тьма клубится у горла, в глазах. Хуже всего были заостренные сверкающие зубы – из-за них лицо изменило форму, стало чужим.

Магнус вспомнил популярную у простых людей сказку о разбитом зеркале колдуньи: если осколок такого зеркала застревал в сердце ребенка, оно превращалось в лед. Ему казалось, что шип «проворачивается» у него в груди, словно ключ, открывающий дверь, которую он, Магнус, все это время пытался держать закрытой. Ему не нужно было смотреть на свои ладони. Он знал, что под кожей выступили черные и алые вены, что цепи на локтях и плечах с каждым часом вырисовывались все более четко. Он чувствовал, как все его существо медленно, но верно трансформировалось во что-то чуждое и страшное. Казалось, даже кровь изменила свой состав.

Он, Магнус, должен предпринять хоть что-нибудь. И сейчас он сделает это что-нибудь, сказал он себе.