Потерянная Белая книга

– Это Конклав их покарал, – возразил Саймон. – Мы ничего не делали. Наоборот, мы пытались предотвратить Холодное Перемирие.

– Я уверен, что если мы сумеем разъяснить это всем и каждому индивидуально, у нас все будет в порядке, – сказал Джейс.

– Может, заказать футболок с надписями: «Мы пытались предотвратить Холодное Перемирие», – предложил Саймон.

Магнус указал на очередную каменную арку.

– Кажется, нам туда.

– До сих пор нам не слишком везло с незнакомыми арками, – буркнула Изабель.

Но больше никто не протестовал, и Сумеречные охотники последовали за Магнусом. Проем в стене на мгновение вспыхнул каким-то зловещим потусторонним светом, отчего у всех перехватило дыхание, а в следующую секунду арка замерцала и увеличилась в размерах. Внезапно откуда-то возник высоченный фейри с неприятным лицом, облаченный в длинный парчовый камзол, и попытался всучить им парфюм с ароматом аконита.

Сама рыночная площадь, вымощенная массивными каменными плитами, была довольно просторной. Обычные Сумеречные базары представляли собой беспорядочные скопления наспех сколоченных ларьков и шатких палаток, между которыми оставались узкие, извилистые проходы. Стараясь привлечь клиентов, торговцы чуть ли не хватали их за одежду и вопили во все горло, чтобы перекричать конкурентов. Но Дневной базар Шанхая был местом гораздо более цивилизованным. Ларьки и палатки выстроились ровными рядами, проходы между ними были широкими и свободными. Покупатели прохаживались мимо прилавков в тени раскидистых платанов. У кафе имелись летние веранды с аккуратно накрытыми столиками – никаких крошек и забытой грязной посуды.

В центре площади бил большой фонтан. Углы его бассейна украшали четыре каменные статуи. Магнус со своего места разглядел какого-то дракона и птицу, напоминавшую Цзиньфэн. Если он правильно запомнил, на другой стороне фонтана находились фигуры тигра и черепахи. Струи воды были разноцветными – алыми, желтыми, зелеными, – и несмотря на то, что вода поднималась на много футов в воздух, ни единая капля не попадала за пределы каменного бассейна. Магнус с некоторым интересом отметил, что может видеть магическую ауру, обеспечивающую этот эффект. И подумал, что прежде, в его обычном состоянии, слабое серебристое свечение осталось бы для него невидимым.

Он понемногу начинал понимать, почему Шинь Юнь считала укол Свевнторна «даром», но сразу же вспомнил цепи на руках и подумал, что за новое могущество ему пришлось заплатить непомерно высокую цену. Ни один дар не стоит прилагающихся к нему цепей.

Шанхайский Базар был более организованным, чем большинство других, но здесь тоже кипела бурная и несколько хаотичная деятельность. Какой-то вампир преклонного возраста, который выглядел наполовину растаявшим, под прикрытием черного бархатного зонта спорил о цене на обсидиановые колья с простым человеком, наделенным Зрением. За столиком кафе два мага были поглощены состязанием «кто кого перепьет», и каждые несколько секунд на кончиках их пальцев с громким треском вспыхивали миниатюрные фейерверки. Перед фонтаном четыре вервольфа хрипло выли на разные голоса.

Магнус отступил на шаг и пробормотал на ухо Алеку:

– Местный «парикмахерский квартет»[13]. Ну как это можно называть музыкой?

– Я одного не понимаю, – заговорила Клэри. – Если у Нижнего Мира в городе есть свой район, зачем им нужен Базар? Почему просто не открыть постоянные магазины?

– Магазины здесь тоже есть, – ответил Магнус и повел своих спутников через толпу к внешнему периметру рынка. – Вот почему это нельзя назвать «Сумеречным базаром» в полном смысле слова. Это рынок или, если угодно, торговый квартал, какой можно найти в любом городе или деревне простых людей.

Когда Магнус в последний раз посещал Шанхай, по периметру базара располагались продуктовые палатки, и, несмотря на то, что над городом пронеслись десятилетия смут и перемен, эта деталь осталась прежней. На прилавках вперемешку были разложены продукты простых людей и Нижнего Мира. Пекинская утка, острый соевый творог «мапо тофу», баоцзы и паровые булочки маньтоу соседствовали с засахаренными фруктами фейри и цветами на палочках. Магнус купил засахаренный мандарин и с улыбкой предложил его Алеку. Алек взял подарок, но продолжал, как ему казалось, незаметно бросать на бойфренда нервные взгляды. Магнусу ужасно хотелось вспомнить, что же такое произошло в том переулке.

А еще ему хотелось, чтобы его друзья не настолько явно демонстрировали свою принадлежность к расе Сумеречных охотников. Они все привыкли к Нью-Йоркскому базару, размышлял он, где их хорошо знали, и где большинство торговцев и многие покупатели встречали их дружелюбными взглядами. Но здесь все было иначе. Да, Тянь расписывал отношения между Конклавом и Нижним Миром в радужных красках, но здесь они представляли собой всего лишь группу из пяти нефилимов, причем иностранцев, не говорящих по-китайски, невежественных чужаков, «лаовай».