Потерянная любовь

Закрываю глаза и чувствую, как в уголках встают слезы. Я подвел ее. Подвел единственного человека, ради которого я готов умереть.

— Алекс, — раздается дрожащий голос Джанин, хотя рыданий больше не было слышно. — Я не стану больше извиняться, потому что это бесполезно. Извинениями нас не вылечить. Послушай…Я могу тебе хоть немного помочь…

— Чем? Достанешь из кармана лекарство и вколешь мне по доброте душевной? Чем ты можешь мне помочь?!

Девушка какое-то время топчется на месте, что-то сжимая в руках.

— У меня есть Литаниум, — тихо отвечает Джанин и кладет мне на грудь белую коробочку с заветным лекарством.

— Откуда он у тебя? Как такое может быть?

— Я собрала лекарства со всех окружных домов, как и припасы, и все, что может мне помочь…Выжить…

— Прожить чуть дольше, чем А-2 сожрет тебя.

Джанин скривилась, но не отвернулась.

— Да, прежде чем этот вирус убьет меня. Я никогда…Никогда не хотела другим зла, сбежала от всех как только поняла, что больна, чтобы не заразить семью. Понимаешь? — она поднимает на меня зареванные глаза. — Я не хотела этого всего.

И никто не хотел. Все человечество не желало этой эпидемии.

— Я отдам тебе его. Правда, — Джанин снова отходит от кровати, словно я могу силой ненависти убить ее. — Отдам Литаниум, забирай, отнеси тому, кому оно действительно нужно.

Она ни в чем не виновата. Ни она, ни я, ни миллиарды людей, погибших в первые месяцы после начала эпидемии. Просто А-2 случилась с нами со всеми. Случилась с планетой. Ужасно, наверное, убить человека по случайности.

Плевать, главное — получить Литаниум.

— И ты так просто мне его отдашь?

Девушка качает головой.

— Нет, у меня есть только одно условие.

Устало закатываю глаза, пытаясь держать себя в руках.

— Какое?

— Я пойду с тобой. Ты возьмешь меня с собой.

— Куда? Джанин! Оглянись! Кругом развалины! Куда я должен взять тебя с собой?!

— Ну…Ты отнесешь лекарство для того, кто без него умрет. А после… Ты же все равно не сможешь с ними остаться, верно?

Верно. Я не смогу остаться рядом с Ребеккой. Мне придется оставить ее. Бросить. Предать.

— Я слышала как-то от двух вояк, что прохаживались тут пару месяцев назад о лекарстве. Оно действительно существует? Лекарство от А-2? Оно есть?

— Да, — и это мой единственный шанс вернуться к Ребекке хоть когда-нибудь. — Я тоже слышал об этом.

Не могу не заметить, как загорается легкий огонек надежды в ее глазах.

— Это же замечательно! Алекс! — она пытается улыбаться сквозь слезы. — Не все потеряно! Мы еще сможем выжить! После того, как ты отнесешь Литаниум, мы сможем отправиться искать лекарство!

— А что мне мешает пристрелить тебя? А? Джанин? Почему ты так слепо готова довериться мне?

— Мне терять-то уже нечего, как я ни старалась сбежать от своей семьи, чтобы не заразить их, у меня не вышло. А-2 забрала их даже раньше, оставив меня бродить среди брошенных домов и разбитой жизни.

— И что? Давай я облегчу твои страдания и пущу пулю прямо между глаз? Ты умрешь мгновенно, даже не успев понять, что умерла. Давай? Как тебе такой вариант?

— Но я хочу жить! Я хочу дышать свежим воздухом многие годы! Я хочу этого! Я хочу чувствовать и знать, что завтра я проснусь, и настанет новый день!

— Я тоже хочу! И до сегодняшнего дня тоже хотел, пока ты фактически не убила меня! Так что мне мешает пристрелить тебя? А?

— Твое оружие у меня, ты не сможешь этого сделать, — пискляво отвечает моя собеседница.

— А потом ты меня развяжешь, и я скручу тебе голову одной левой!

Какое-то время Джанин молчит. Она ходит из угла в угол небольшой комнаты, в которой я теперь узник.

— Да, ты можешь это сделать. Можешь пристрелить меня, задушить, разбить голову моей же фарфоровой вазой, но что тебе это даст? Выпустить злобу? Мне нечего терять, пойми. Я уже все потеряла, а если ты сделаешь то, что говоришь, то, по большому счету, это не будет иметь для меня значения. Одна я лекарство не найду. Поэтому…Я просто загнусь тут от А-2, доживая свои последние дни. В любом случае, я — труп. Быстрее или медленнее — так ли важно?

Мне придется согласиться на ее условия.

Почти безвыходная ситуация. Ну, хотя бы я знаю, что мне необходимо делать в первую очередь — получить Литаниум и донести до высотки. А дальше — пусть все горит синим пламенем.

Ребекка

Сижу на кровати и изучаю улицу, что видно из окна квартиры Гретты. Вдруг, удастся увидеть Алекса еще издалека. Где же он? Почему так долго? Сверху дома кажутся словно игрушечными, а дороги и перекрестки — нарисованные грубой кистью нелепого художника.

Неужели он не смог найти лекарство, и все наши попытки хоть что-то изменить — пустой звук?

Ночь прошла спокойно, утром Гретта принесла нам с Уолтером завтрак из столовой.

— Что тут у нас? — спросил Уолтер, усаживаясь на кушетке.

— Бобы, стручковая фасоль и по кукурузной лепешке на человека. Неплохо, я считаю, — ответила Гретта, раскладывая завтра по тарелкам и передавая каждому в руки.

— Об Алексе ничего не слышно? — аккуратно спрашиваю. — Мастуф ничего не говорил? Рейдеры? Хоть кто-нибудь?

В ответ Гретта лишь медленно качает головой.

— Пока тишина, но я уверенна, что он скоро вернется.