Потерянная надежда отца

– Лёх, ты как был лохом, так им и остался! Какая жена, какой сын? На днях объявят мобилизацию, и тебя загребут. Дебил, ты станешь с автоматом бегать на поле боя!

– Если надо будет, с удовольствием побегаю. Я же мужчина, мой долг защищать страну и близких. Вам бы тоже следовало повоевать…

Перебив Алексея, в разговор снова вмешался теперь уже разозленный Эрик, прикрикнул:

– Это мы живем за счет других? Что ты этим хочешь сказать?

– Эрик, если ты не потерял способности думать, прикинь, у тебя впереди целая жизнь. А может, когда-нибудь поймешь. Я все сказал! Парни, мне с вами не по пути! – Алексей через силу выдавил улыбку, осипшим голосом добавив напоследок: – Вы зажравшиеся уроды!

Он раздраженно отключился, заблокировав абонента. Какая-то горечь обожгла изнутри, будто вырвали сердце. На глаза навернулись непрошеные слезы. «Эрик-Эрик, не ожидал от тебя такого!.. Ты же мой самый близкий и надежный друг! Был. Теперь – был!» – в бессилии подумал он. Вспомнил их поездку в Новосибирскую область. Он же тогда ему доверился, как самому надежному человеку рассказал сокровенную семейную тайну, про дедушку. И про то, как тот наутро исчез из их дома.

После долгих расследований студентов второго курса МГЮА, после посещения родного села отца и могилы деда ребята узнали много интересного – вряд ли у Алексея хватило бы смелости, чтобы довериться чужому. А Эрик для его души был не чужим.

Он был именно тем другом, который помог Алексею в расследовании его первого дела, разделил его боль, посетил с ним могилы деда и бабушки. Который ночевал в брошенном доме родителей отца, трогал гнилые стены, светил фонарем Алексею, когда тот в погребе под полом, среди пробегающих крыс, искал что-нибудь, связывающее его с дедом.

Глава IV

Алексей вспомнил и ту согбенную бабушку Варю с клюкой, которая сразу же появилась у своей калитки, как только он припарковался у решетчатого забора Ивана Петровича. Она смотрела на Алексея с Эриком, только что вышедших из машины, прикладывая ладонь козырьком к морщинистому лбу, чтобы лучи солнца не слепили глаза. С трудом перебравшись к приезжим через дорогу, она спросила:

– Доброго дня, молодцы! Чьи будете?

– Здравствуйте, бабушка. Мы вот в этот дом, – сказал Алексей, показав на покосившуюся деревянную избу деда, которую уже опутал зеленый вьюнок.

– А кто вы?

– Я внук Ивана Петровича Пустовалова. Меня зовут Алексей. Это мой друг Эрик.

Эрик улыбнулся, его огромные карие глаза заискрились. Тряхнул кучерявыми черными прядями, говорящими о его греческих корнях.

– Бабушка, здравствуйте!

Баба Варя, достав носовой платок из кармана хлопчатобумажного халата, промокнула глаза.

– Значит, говоришь, Алёша? Алёша! Бедный, бедный Иван, пусть земля ему будет пухом, он даже в гробу лежал с улыбкой, будто вспоминал вашу встречу. Да что же я! Надо же вас сначала накормить с дороги. Сейчас, сейчас я вам вынесу ключи от дома.

В ожидании бабы Вари с ключами Алексей с Эриком обошли вокруг дома, рассматривая покосившиеся постройки хозяйства, заросшие бурьяном.

Несмотря на свой возраст, старушка вернулась к ним быстро.

– Детки, вот ключи. И лопата, чтобы сбить весь этот сорняк, иначе вы калитку не откроете. – Она протянула Алексею еще и сверток с провизией. – Здесь оладушки и варенье. За водой заходите ко мне. У меня колодец во дворе.

– Бабушка, спасибо! У нас в машине есть всё – и еда, и вода, пожалуйста, не беспокойтесь.

Переодевшись в шорты и майки, они прочистили тропинку к дому. Потом стащили весь вьюнок с крыльца и крыши, чтобы открыть дверь.

А дом, что снаружи, что изнутри, Алексею напомнил сказочную хижину из волшебного леса. Внутри на сырых бревнах сплошным ковром зеленел мох, а из щелей в полу проросли сорняки в человеческий рост.

Добравшись до чуланчика, Алексей обнаружил там всякие кастрюли, чугунки и прочую посуду. У Алексея сжималось сердце, когда он трогал все это, долго молча рассматривал. Потом не выдержал, заговорил:

– Эрик, ты представляешь, из этой посуды ел когда-то мой папа, мои предки. Посмотри, как тут много всего!

– О! Здорово! – Эрик, дергающий сорняки в другом углу дома, подбежал к Алексею, вытащил четыре чистых ведра из чулана. – Лёх, а давай сходим за водой. У нас же с тобойтолько кружки в машине. Нам тарелки пригодятся на ужин. Короче, нужно помыть посуду, полы на крыльце, чтобы в спальниках мы могли там улечься на ночь. Можно поставить воду на солнце, она прогреется, вечером ополоснемся. Не ляжем же мы после такой работы потными и пыльными?!

Вечером, когда солнце с кровавыми лучами спряталось за деревьями, Алексей с Эриком услышали непонятный шум на улице. Из любопытства выглянув за калитку, они увидели, что это скотина шла с пастбища домой. Коровы мычали, с трудом неся переполненное молоком вымя, овцы блеяли, а собаки, сопровождающие их, лаяли. Следом шли, выстроившись в ряд, гуси, утки, тоже общавшиеся между собой на своем языке. Послушав музыкальный хор животных, друзья обменялись взглядами и захохотали.

– Красиво! Только пыли много! – сказал Алексей, возвращая черный цвет своей вмиг посеревшей фирменной футболке.