Потерянная сестра

– И я тоже, – добавила Мэри-Кэт. Я видела, что мои дети немного ошарашены происходящим.

– А я предпочту белое вино, – сказала я.

– Присоединяюсь, Мерри, – сказала Шинейд. – Джон, тебе пива?

Джон кивнул и сел, не отрывая взгляда от меня. Шинейд принесла пиво и поставила на стол два бокала для вина.

– Sláinte! – Мы чокнулись, и Мэри-Кэт нахмурилась.

– Здесь это значит «ваше здоровье!», – объяснила я, когда мы отхлебнули по глотку.

– Только не говори, что твоя мама не учила вас ирландским обычаям, – обратился Джон к моей дочери.

– До недавних пор она ничего не рассказывала нам о своем детстве, – заметил Джек. – Мы знали только то, что она окончила университет в Дублине.

Джон немного помедлил и посмотрел на меня, прежде чем ответить.

– Иногда лучше не слишком задерживаться на своем прошлом, верно?

– Да. – Я благодарно кивнула.

– Ну, расскажи мне о своей жизни в Новой Зеландии. Насколько я слышал, там много овец? Правда, они не дают столько молока, как коровы, – добавил он и подмигнул Джеку. – У тебя есть муж? Где он?

Я едва успела проглотить ложку восхитительной тушеной говядины, как Джон и Шинейд засыпали нас вопросами. Мои дети мужественно приняли удар на себя и отвечали каждый раз, когда чувствовали мое замешатель ство.

Когда на десерт прибыл домашний шоколадный пирог со сливками и Шинейд оживленно болтала с Джеком и Мэри-Кэт, я наклонилась к Джону.

– Как там Кэти? Ты часто видишь ее?

– Она занята работой с престарелыми в Клонакилти, – ответил он. – Она ухаживает за пожилыми людьми, у которых наступает деменция и они больше не могут управлять домашним хозяйством.

– У нее есть муж?

– А как же. Коннор основал строительную компанию, и, когда его «Кельтский тигр» попал во времена бума, он заработал массу денег. Теперь он отошел от дел и продал свою фирму. Очень удачно, потому что вскоре началась рецессия. Некоторые ребята, поступившие на работу к новому боссу, вскоре оказались безработными, – вздохнул Джон.

– Экономика не в лучшем состоянии?

– Да уж. За последние несколько месяцев наступил заметный спад в строительстве. Знаешь, иногда я смотрю на Коннора, на большой шикарный дом, который он построил для себя и Кэти, на их отпуска на Тенерифе – и гадаю, почему я до сих пор встаю в пять утра, чтобы подоить коров. Но хорошая новость состоит в том, что мир продолжает нуждаться в их мясе и молоке, что бы там ни происходило на фондовых рынках.

– Ты с тех пор расширил свою ферму?

– Можешь не сомневаться. Помнишь наших соседей О’Ханлонов, владевших несколькими акрами земли рядом с нами?

– Конечно, помню.

– Так вот: он состарился, выставил свою землю на продажу, и я купил ее.

– Что с папой? Шинейд не ответила, когда я спросила, поэтому…

– Ну, я уверен, что для тебя не будет сюрпризом известие, что выпивка в конце концов доконала его. Он умер в восемьдесят пять лет. Его похоронили рядом с мамой и остальными членами нашей семьи на кладбище в Тимолиге. Прости, что мне приходится рассказывать тебе об этом.

– Не надо, Джон. Это я уехала отсюда, а ты остался собирать остатки семьи. Ты с шестнадцати лет фактически управлял фермой.

– Не буду лгать и говорить, что нам было легко, но это была неплохая жизнь, Мерри. Мы с Шинейд вполне довольны. У нас есть все, что нужно, плюс наша родня.

– Мне ужасно хочется встретиться с Кэти и с остальными членами семьи. Ты не мог бы дать номер ее телефона?

– Само собой. Когда она оправится от потрясения, то, уверен, будет рада увидеть тебя. Как долго ты собираешься пробыть здесь?

– Несколько дней или недель… У меня нет определенных планов.

– Пойду найду номер Кэти. – Джон встал и подошел к телефону, стоявшему на комоде. Он достал из ящика книгу в черном кожаном переплете, которую я узнала с первого взгляда.

– Ты до сих пор пользуешься той же адресной книжкой, что и наши родители?

– Ну да. В смысле адресов она теперь почти не нужна; мы знаем, где кто живет, но теперь она полезна для мобильных номеров. Вот номер Кэти.

– Спасибо.

– Теперь я запишу твой номер на тот случай, если ты решишь исчезнуть на очередные тридцать семь лет. – Он подмигнул.

Я продиктовала свой номер, и он записал его. Потом сообщил мне номер своего стационарного телефона.

– Никак не привыкну к мобильному, хотя он у меня есть, – пожаловался Джон. – Каждый раз, когда я собираюсь вздремнуть на лугу в солнечный денек, супруга мне трезвонит. – Он вздохнул и повысил голос, чтобы все могли его услышать: – А теперь возвращаюсь к моему трактору и надеюсь скоро увидеть вас всех.

– Я только что втолковала детям, что нам нужно устроить семейную вечеринку, чтобы они могли познакомиться со своими дядями, тетями и двоюродными братьями и сестрами, – сказала Шинейд.

– Их около двадцати человек, мама! – сказала Мэри-Кэт. – Но некоторые из них в Канаде.

– Не беспокойся, здесь их достаточно, – улыбнулась Шинейд. – Как насчет воскресенья?

– Мы сможем, мама? – спросила Мэри-Кэт.

– Уверена, что сможем, и это было очень любезно с твоей стороны, Шинейд, – сказала я. – Дети, давайте на выход. Спасибо за ланч и за гостеприимство.