Потерянная земля

Сами они искали бы долго — магазин ничем не отличался от остальных домов, вернее, имел ровно столько же индивидуальности, как и девяносто процентов остальных построек в деревне. Об истинном предназначении здания говорила лишь надпись от руки, сообщавшая, что здесь именно «Сельмаг», но помещена она была под засиженным мухами стеклом веранды и с дороги даже не была видна. На веранду Вадик прошел без всяких неприятностей, но когда шагнул через высокий порог в «торговый зал», въехал головой в низкую притолоку так, что искры из глаз посыпались фонтаном. Вадик отпустил замысловатое выражение в адрес строителей, вызвав улыбку у продавца — женщины лет сорока, с усталыми глазами.

— И вам тоже здравствуйте… Так вот вы какие…

— Какие?

— Да нет, самые обычные, просто давно уже у нас новых лиц не появлялось. Говорите, что вам нужно, сейчас соберем по списку…

Попутчики огляделись — и Вадика даже посетила ностальгия… точно так же, ну, или, примерно так — когда-то выглядел магазинчик, стоявший в деревне, в которой жила бабушка Вадика. Те же деревянные прилавки, простые стеллажи из ДСП, такие же холодильные витрины — правда, обесточенные в силу обстоятельств… умилившись, Вадик предположил, что магазин оборудовали во времена его детства.

То — да не то. В продуктовых витринах лежали куски льда, из-под которых проглядывала рыба, колбасы, банальные «ножки Буша — старшего», где-то под витринами капала в тазы вода…

Ассортимент был вполне современным — хотя, каким ему быть? Возил товар, видимо, их знакомый. Ну, или кто-нибудь с теми же талантами. Но цены… для хозяев деревни не было смысла запускать в оборот современные деньги — это все равно, что их попросту выкинуть. Накладно. А напечатанные на цветном принтере советские купюры обошлись в копейки — однако позволяли поддерживать некое подобие замкнутой денежной системы. При отсутствии в Выселках даже калькуляторов, подделки можно было не бояться. Прикинув, Вадик решил, что один местный рубль примерно равен ста обычным — по крайней мере, цены были примерно на два порядка ниже чем в городе… таком близком — и недоступном.

Кроме продуктов они купили бритвы, зубные щетки и пасту, а также, пройдя в соседнюю комнату, новые джинсы и футболки, взамен грязных. Самые обычные, китайские… В карманах осталось рублей по двенадцать. И, подумав, взяли водки — она-то была дорогущей. Но — была.

Продавец смотрела глазами побитой собаки.

* * *

С дверью в дом культуры Вадик едва справился — она была самой обычной, деревянной, но из-за толстенной декоративной обшивки и мощной пружины казалось, что открываешь банковское хранилище. Внутри их встретила прохлада и полумрак.

Фойе освещалось двумя большими окнами. Напротив входа на стене красовалась полустертая фреска, восхваляющая мир, труд и май, прямо под ней стояла секция деревянных кресел с убирающимися сиденьями — видимо, из зрительного зала. Внешнее впечатление было обманчивым — помещения не ремонтировали, видимо, с самого Начала… Вадик усмехнулся, поймав себя на том, что это слово пришло на ум именно так — с заглавной буквы.

— Эй, есть здесь кто-нибудь?!! — со всех углов волной плеснул шорох и писк, Вадик почувствовал, как по затылку мазнуло мурашками. Крысы! Какого хрена им здесь делать? Декорации жрать?

Где-то над их головами раздались неторопливые шаги — ветхие перекрытия потрескивали под тяжестью и в щели деревянного потолка призрачными облачками просыпалась пыль… шаги миновали фойе и раздались где-то за стеной — видимо, там была лестница. Ребята переглянулись.

— «Хилтон», твою мать…  — одними губами прошептал Руслан. — Пять звезд…

— Все равно лучше, чем на улице. — Пожал плечами Вадик и попутчик согласно кивнул. Вымученные вздохи пола приближались, скрипнула дверь…

Нет, Вадик предполагал, что идет не маленький человек. Но увидев — едва не уронил пакет от неожиданности.

Чтобы пройти в дверной проем, женщине пришлось пригнуть голову… таких Вадик не видел никогда. Чудовищно обрюзгшая матрона ростом была куда выше двух метров, лицо ее напоминало сморщенное печеное яблоко — словно его вспахали плугом. У нее был, видимо, псориаз — на лице и открытых по локоть огромных руках расцвели мозаикой пигментные пятна. Руслан за спиной сдавленно пискнул, как задавленная котом мышь.

— Прибыли…  — из-за отдышки она почти проглотила слово. — Пошли! — не дожидаясь ответа она развернулась к ребятам спиной и, так же не спеша, с уверенностью нефтеналивного танкера двинулась в угол фойе, к дверям, как решил Вадик, в зрительный зал.

Петли скрежетнули — видимо, давно не открывали… спина великанши скрылась в клубящемся мраке. Ребята вошли следом… постояли на призрачном веере света, сочащемся из дверного проема.

Вадик двинулся вперед первым, ориентируясь по астматическому дыханию. Лица коснулось что-то липкое — видимо, паутина; но даже это не смогло скрыть ощущения пространства — это и вправду был зрительный зал. Сзади крался Руслан — Вадик чувствовал его присутствие всей спиной.