Потерянное дитя (СИ)

— Твой отец был военным врачом и тайным советником Семьи Джиг, — с насмешкой сказал Реборн. — Воронцов Михаил Анатольевич. А ваш род берет начало с 1707 года, когда твой предок отправился обучаться медицинскому делу в первом военном госпитале России.

Сергей сидел в полном шоке.

— Даже мне не удалось найти этого. Только имя отца, и что он принадлежал Семье Джиг, был лучшим другом босса и его Хранителем Солнца, — парень нахмурился, вспоминая досье, которое ему год назад при знакомстве представила Лебедева вместе с фотографиями отца.

И сколько там было правды?..

Столько, сколько надо было, чтобы втянуть Сергея в мафию?

— Кто ищет, тот всегда находит, не так ли? — хмыкнул киллер.

Сергей хмуро уставился в чашку с черным и невозможно сладким чаем.

Посидели в молчании.

— Вы ведь тоже Солнце, Реборн, — довольно серьезно начал парень, подняв взгляд на репетитора Вика. — Может… что-нибудь посоветуете?

— Продолжить дело рода? — лукаво вскинул бровь киллер.

Сергей покрутил идею и так, и сяк…

Отправиться на обучение в тот госпиталь? Он, вроде, до сих пор функционировал…

— Надо будет спросить у Вика, — пробурчал парень и выпил остывший чай.

А ведь придется учиться правильно дозировать Пламя на лезвии, чтобы добиваться нужного результата. Тонкие манипуляции, чтобы активировать именно ту часть организма противника, по которой хотел ударить…

Это звучало… как вызов!

Такеши и Реборн переглянулись и усмехнулись, видя, как парень рядом с ними погрузился в мысли, анализируя полученную информацию.

***

Вскоре на кухню на посиделки ввалился задумчивый Коля, от которого несся стойкий запах пороха и масла. Он с благодарностью принял из рук Такеши кружку с зеленым чаем и принялся рассказывать об оружейной Лебедевой, в которой сидел последние два часа. То с воодушевлением, то с недовольством на олухов работничков, которые следили за состоянием оружия.

Коллекция парня впечатлила, а вот должный уход разве что раз в полгода был. И будь его воля, он бы выкинул работничков на улицу голым задом на мороз и оставил в лесу. В такую безалаберность и безответственность не верилось, разве что подрывную деятельность. Но где там крыса притаилась — Колю не волновало. Жалко ему было только оружейную и само оружие, которое покрывалось пылью.

Коля был хоть и спокойным парнем, уравновешенным, и чем-то Реборну напоминал Фонга, у которого несмотря на Пламя Урагана, была вечно безмятежная улыбка, но то, с каким азартом и воодушевлением парень говорил об оружии, становилось ясно, где именно его Страсть.

Пламя передается по наследству — уже не раз доказано. И тем было удивительно, что ни у кого из ближайших родственников Николая в двух поколениях не было Пламени. Можно было подумать о неверности его матери, если бы сам парень не был похож на отца как две капли воды, разве что очки носил — зрение слабое, из-за которого его и не взяли в армию. Его семья не была замечена в криминальных кругах, а мужская линия всегда были военными. Два его прадеда даже участвовали в Великой Отечественной, освободив и Родину, и дойдя до Берлина, а прабабушка была снайпером, у которой на счету было более десятка фашистских офицеров.

Узнать, был ли кто из них с Пламенем, уже никак нельзя. Лишь по косвенным признакам и характеру.

Но Реборн склонялся к мысли, что его прабабушка могла быть с Пламенем — только Ураган мог бросить все и в пятнадцать лет тайком рвануть на фронт, добиться зачисление в штаб, пройти обучение и до конца войны с присущей Урагану импульсивностью врываться то в один бой, то в другой. Удивительно, как еще выжила, отделавшись лишь парой ранений.

В отличие от истории рода Воронцовых, которую пришлось собирать по крупинкам, история семьи Баженова Николая была на поверхности. Достаточно было спросить самого Колю, и он с радостью расскажет все, что знал. А знал он много, ибо уважал семью и предков, да и воспитала так его строгая бабушка — на рассказах о былых временах славы. Так что с детства он слушал не сказки, а истории о подвигах своих прадедушек и прабабушки, дедушек и отца.

За два часа посиделок чай был выпит, а печенье съедено, и все решили расходиться. Тем более уже дело приближалось к десяти часам вечера.

Реборн исчез первым, отчего парни расстроились, ибо переводчика теперь не было.

Такеши нравились эти ребята. Ему казалось, что они легко впишутся в их среду, несмотря на возмущения Хаято, который резко негативно отнесся к подросткам. Особенно к Вику, как к конкуренту Тсуны, записав парнишку чуть ли не в личные враги.

Ямамото такой подход не нравился, зато сам Вик пришелся по душе. Забавный он парень. Нервный правда, но и понять его можно — столько всего разом свалилось, тут хочешь, не хочешь вспылить можно.

Да и, как он понял, Дождь Вика оказался предателем. Тут тяжело не посочувствовать. А Такеши не против поддержать. Даже мелочью. Так что с радостью взялся помогать Реборну подыграть в некоторых местах на тренировках, да и угостить своей готовкой был не против — как сообщил киллер, Вику очень нравилась рыба.