Потерянное наследство тамплиера

«Компания лучших друзей
Решила найти клад,
Первый был Берендей,
С ними Мама и Мрак.
Сонета, Плакса, Пчела
И Тамплиер с косой,
Спустились они в глубину,
И Пчела не вернулась домой».

Детские неуклюжие стихи почему-то вызвали у неё страх, и по телу пробежали мурашки.

«Компания лучших друзей
Не смогла воскресить Пчелу,
За всех решил Берендей,
И Мама пошёл в тюрьму».

В эту минуту Мотя поняла, что нашла нечто ценное для их расследования. Она быстро оглядела целую стопку записей, среди которых были фотографии странного предмета прямоугольной формы. Он был похож на золотой слиток, каким его Мотя видела в кино, только ещё и украшен разными символами. Фотографий было несколько, словно незнакомый фотограф хотел тщательно показать предмет со всех сторон. Это всё надо было срочно отдать Алексею и Зине, возможно, именно сейчас этой детали как раз не хватает для расследования. Забыв про своё самочувствие, Мотя стала одеваться. В доме стояла звенящая тишина, а гостья безмятежно спала, летая в своих снах, обеспеченных ей большой дозой успокоительного. Первый порыв был разбудить Эндрю, чтоб он несколько раньше заступил на свой пост, но Мотя, немного подумав, решила, что она одна нога здесь другая там, никто даже оглянуться не успеет, а тем более проснуться.

На улице апрельская ночь подтверждала статус весны, и ничего уже не напоминало о дневном солнышке и капели. Пальто грело, а вот нос и руки замёрзли сразу.

— Стой, кто идёт, — буквально в двух метрах выросли охранники с огромной немецкой овчаркой.

— Матильда Портнягина, — по-деловому представилась она и подмигнула красивой собаке, — я подруга вашей хозяйки, живу в гостевом доме, вас должны были предупредить.

Мужчины ничего не ответили, только что-то невнятно заговорили в рацию.

— Ребят, — начала объясняться Мотя, — мне надо в хозяйский дом на минуточку.

— Зачем вам туда? — услышала она вопрос, прозвучавший за спиной. Обернувшись, Матильда увидела заспанного Максима. Волосы его были взлохмачены, а рубашка застёгнута не на те пуговицы, куртку же и вовсе он держал в руках.

— Я не могу вам сказать, — ответила ему Мотя, потеряв интерес к охранникам с собакой, — тайна расследования, — шёпотом сказала она и старательно, чтоб он непременно заметил, подмигнула Максиму.

— Пойдёмте, — покорно махнул головой водитель, надевая на ходу свою кожаную куртку, — я отвечаю за вас головой, поэтому одну ночью отпустить не могу. Тут не так близко, как кажется на первый взгляд. — Он махнул рукой охранникам в знак того, что всё решит.

Моте стало жаль неуклюжего Максима за то, что вторглась в его сон, и попыталась разъяснить ситуацию водителю, пытавшемуся скинуть с себя последние остатки сна.

— Понимаешь, Максим, — говорила Мотя, — в расследовании иногда необходимо быстро принимать решения.

— Ну понятно, эт самое, я-то не против, вы только скажите, — покорно соглашался он.

— Ты прекрати говорить «эт самое». — Мотя быстро переходила с людьми на ты. — Знаешь, ещё два года назад я тоже считала это нормальным, но поверь, это загрязняет нашу речь. Её надо убирать так же, как ты убираешь квартиру. Ты же человек, не обезьяна, чтоб так изъясняться, — она повторяла слово в слово речь Алексея, при этом ощущая себя сейчас очень умной.

— Вот скажите, — видимо, и Максим почувствовал так же, потому что несмотря на Мотино «ты», продолжал обращаться к ней уважительно-почтенно, — вот то, что я Рыба, исправить уже нельзя, но ведь должен же быть хоть какой-то способ сгладить это, правда? — поинтересовался он осторожно, видимо, не надеясь на положительный ответ. Было видно, что это глубоко тронуло тонкую натуру водителя.

— Видишь, в чём дело, — по-деловому ответила Мотя, она уже озябла и куталась в пальто. Тропинка была обычной лесной, без покрытия и указателей. Максим освещал небольшое пространство впереди фонариком телефона, вокруг же царила тьма. Было слышно только поскрипывание столетних елей на небольшом балтийском ветру.

— Ведь лишь по знаку зодиака судить нельзя, — с полным ощущением погружения в материал говорила Матильда, — тут ещё имя много значит. Если оно героическое, то может помочь переломить нехорошую тенденцию, — вспомнила умное слова Мотя и очень погордилась этим. Не зря, значит, она ходила на курсы повышения ай-кью, что-то да осталось в памяти, которая, стоит добавить, у неё была очень изобретательна в выборе нужного и ненужного.

— А у меня оно героическое? — с надеждой спросил Макс, и Моте стало его нестерпимо жалко.

— Нет, но это не беда, — вдруг бодро сказала она.

— Правда? — оживился её проводник.

— Да, мы дадим тебе новое имя, и жизнь кардинально изменится, вот увидишь, — предложила свой рецепт Матильда.

— Спасибо. — Словно гора упала с плеч этого маленького и пухлого молодого человека. Он повеселел и как-то даже сделался выше ростом. — А какое имя взять?