Потерянное Освобождение

В тиши египетской пустыни одиноко
стоит гигантская нога, бросая в даль
одну здесь тень, под сенью той скрижаль
гласит: «Я — Озимандия, я — царь царей Востока.
Могучий город — плод моих стараний
Ты видишь пред собой». Но город уж укрыт
Давно песком. Осталось лишь напоминанье:
Стопа — о месте, где тот Вавилон забыт.
Пройдут века. Дивленьям нашим вторя,
Какой-нибудь охотник, волка скоря
Сквозь глушь, где прежде были Лондона куртины,
У камня древнего попробует прочесть,
Что за могучий, но забытый род
Здесь жил в веках, оставив лишь руины.

Как примарх ни старался, смысл слов ускользал от него. Наставники на Ликее обучили его поэзии, понятиям рифмы, размера и такта, но Коракса никогда не тянуло к сложению стихов. Всякая поэзия слишком сильно напоминала ему рабочие песни, которые пели заключенные штрафной колонии, рубя заступами и лазерными бурами неподатливый камень. Последние три строчки встревожили Коракса, Император словно подозревал, что Империум не выстоит дольше великих империй, которые не раз появлялись за долгую историю человечества.

Коракса терзали вопросы, когда он дал экспедиции сигнал готовиться к входу в хранилище. Если содержимое этой сокровищницы было таким опасным, то почему Император решил сохранить его? Он закрыл проект примархов после того, как его творения были похищены существами из варпа, называемыми Изначальным Хаосом. Император при первой же встрече рассказал ему об этом. Мог ли Повелитель человечества знать, что когда-нибудь его технология понадобится вновь? Мог ли он действительно предвидеть, что однажды его сыну понадобятся эти секреты? Руководствовался ли он обычным прагматизмом, не желая уничтожать то, на что потратил столько усилий? Или это было лишь продолжение Зала Побед, скорее по духу, нежели по расположению, тайный музей, свидетельствующий о величайшем достижении Императора?

Вокруг Коракса раздалось эхо шагов Гвардейцев Ворона и кустодиев, не замечавших скрытого предупреждения. Затем зал наполнился лязгом сервиторов и гулом колесных транспортеров со снаряжением, окончательно разрушив атмосферу почтительной тишины.

По отрывкам воспоминаний Коракс понял, что большая часть здания располагалась глубоко под толщей горы. Двери впереди были входами в лифты, которым предстояло доставить их на нижние уровни. Примарх не припоминал здесь ловушек или охранной сигнализации, но на всякий случай предупредил экспедицию держаться начеку. Местами воспоминания Императора были смутными, поэтому немного предосторожности было бы кстати.

— Отделения семь, восемь и девять — прикрывайте тыл, — сказал Коракс, когда последний Гвардеец Ворона миновал портал, а затем приблизился к плите в двадцати метрах от входа. После прикосновения примарха она отъехала в сторону, открыв панель управления. Коракс последовательно нажал несколько кнопок, как ему подсказали чужие воспоминания, и внешние двери стали закрываться. — Транспортам — на взлет. Отслеживайте защищенный канал связи «эпсилон-шесть» и ждите нашего сигнала.

Двери закрылись с поразительно мягким стуком, погрузив Гвардию Ворона в красное сияние. Коракс быстро прошел в голову колонны, где обнаружил Агапито и агента Механикум, Нексина Орландриаза, которые о чем-то спорили.

— Но наша первоочередная задача — сохранять все найденные технологии, — прерывистый шепот генетора раздавался из механической решетки под левой частью челюсти. Из его рта торчала трубка, которая вела через плечо к дыхательному аппарату, шипевшему и жужжавшему с точностью метронома.

Генетор был закутан в мантию густого красного цвета, рукава и подол которой окаймляли золотые узоры в форме зубцов шестеренки. На шее у него висела увесистая цепь с шестеренкой-руной Марса, дизайн которой повторялся на нескольких металлических штифтах над правым глазом Нексина. Кроме искусственного легкого на нем больше не было внешних признаков механической аугментации, характерной для его собратьев из Механикум, но кожа генетора странно сверкала, словно была из серебра. Его глаза также были необычными, слишком большими для лица, без видимых радужек и с темно-красными зрачками. Учитывая особую специализацию Нексина — генетор Магос Биологис — Коракс решил, что оперативник Механикум улучшил себя иными, не столь явными способами.

— Жизни моих воинов важнее любого оборудования, — ответил Агапито. — Мы уже потеряли достаточно легионеров, и я не позволю им погибнуть без веской причины.