Потерянное сердце

Отношения, построенные на лжи или скрытом прошлом, не могут быть нормальными. Я должен был это знать. Я должен был вытащить свою голову из задницы и понять, в какую лажу ввязываюсь. Это моя вина. Это я виноват, что Эвер забрали у ее настоящих родителей, и это моя вина, что у Гэвина никогда не было матери. Кто, черт возьми, доверил мне мою собственную жизнь? Да что со мной?

Со мной все не так. Все. Я так сильно облажался и причинил боль стольким людям, и вот он я. Сам себе противен.

Теперь, сидя у дальней стены в гостиной, я не отрываю взгляда от темного окна, за которым медленно поднимается солнце. Его свет озаряет беспорядок, который я сотворил, помогая осознать, что значит… свобода. Но я свободен только вне этого дома. Здесь, внутри, меня ждет ванная комната, в которую я не могу войти, не заметив, что повсюду лежат флаконы с таблетками, не наткнувшись на наполовину заполненную ванну, готовую к тому, чтобы в ней утонуть. Моя спальня наполнена воспоминаниями о любви к женщине, которая использовала меня в качестве барьера для своего прошлого. Комната Гэвина напоминает мне о том, как Тори сидела на полу, пытаясь поменять ему подгузник, одновременно раздумывая о новом способе покончить с собой. Я живу в этом темном доме с Тори и ее демонами так долго, что забыл, как прекрасны лучи солнца. И сегодня я словно увидел восход в первый раз. Даже зная, что Кэмми и Эвер покидают меня сегодня, я чувствую, что пришла пора нам с Гэвином выйти из этого дома и начать все с чистого листа.

Я никогда не хотел быть Хантером — потерявшим жену, одиноким. Я наблюдал за ним слишком долго. Я не хотел такого для себя. Но теперь это кажется единственным вариантом.

* * *

Когда останавливаюсь перед отелем, Кэмми и Эвер уже ждут снаружи. Они обе усаживаются на переднее сиденье, и не трудно заметить, какой несчастной выглядит Эвер.

— Итак... — говорит Кэмми, усаживаясь поудобнее, — я считаю, мы должны показать Эвер твоим родителям до того, как уедем.

Почему-то это меня шокирует. Я хотел сделать это, я много чего хотел, но не в эти несколько дней. Эгоистично, но все свое время я хотел проводить только с Кэмми и Эвер.

— Правда? — спрашиваю я. — Я... хм. Я не рассказал родителям о том, что случилось на этой неделе.

— Сейчас подходящее время, не лучше и не хуже любого другого дня, — говорит Кэмми, глядя вниз на свои пальцы. Я вижу, что она все еще носит кольцо, и хотя не расспрашивал Кэмми об этой части ее жизни, может быть, мне стоило. Кстати, и мое обручальное кольцо все еще на мне. Возможно, пора осознать, что за последние четыре дня все кардинально изменилось.

— Я должна все рассказать и моим родителям.

Я не завидую ей. Родители Кэмми не казались мне понимающими.

Не знаю, как сказать «нет» Кэмми, особенно когда Эвер сидит между нами. Не хочу, чтобы она думала, будто я не хочу рассказывать маме и папе о ней и о ситуации с Тори. Я очень надеюсь на длинный язык Хантера. Вряд ли он удержит в себе то, что я выдал ему вчера. Я знаю, он бегает к маме и папе каждый раз, когда с кем-то из нас случается какая-то неприятность. Может, сам Хантер и не знает, что я знаю, но это так. Обычно я не рассказываю ему то, о чем не хочу рассказывать маме и папе. Потому и держал существование Эвер в тайне. Хантер держит свои чувства за семью печатями, но с удовольствием рассказывает о моих.

— Хорошо, — говорю я. — Но ты вроде хотела уехать пораньше?

— Я не горю желанием бросаться в омут с головой. С удовольствием оттяну момент.

Могу с этим согласиться.

— Если бы я мог сделать так, чтобы вы не уезжали, — говорю я им.

— Почему он не может поехать с нами? — спрашивает Эвер Кэмми.

— Это сложно, — быстро отвечает Кэмми.

Так ли это? Мне кажется, что причин у Кэмми больше, чем те, которые она озвучила.

— Ты хорошо выглядишь, Эвер, — говорю я ей.

Темный макияж за последние несколько дней медленно исчез с ее лица. Эвер одета в новую одежду, которую, полагаю, прикупила ей Кэмми, зачесала волосы от лица, и я вижу ее такой впервые. Взгляд притягивает родинка под ее ухом, похожая на падающие звезды. Так странно видеть этот знак на ее коже спустя столько лет.

— Это потому что ты больше похожа на меня без всей этой косметики, понимаешь?

Она смотрит на меня, и я понимаю, что если бы растил ее, то уже привык бы к этому выражению ее глаз, но поскольку это не так, с каждым таким взглядом люблю ее все больше.

— Мои родители немного странные, — предупреждаю я.

— То есть, такие же, как вы? — отвечает Эвер, явно гордясь своей колкостью.

— Именно, — говорю я, закатывая глаза и ухмыляясь в ответ.

Мы подъезжаем к дому, и меня почти не удивляет, что Хантер уже здесь. Как будто он знал, что мы приедем, а может просто заезжает сюда каждое утро перед работой, не знаю. Но это было бы странно. Он женат и все такое.

— Сначала я зайду один, ладно?

— Конечно, — говорит Кэмми, тревожно вздыхая.

Достаю Гэвина с заднего сидения и вхожу в дом. Все сидят в гостиной, глядя на меня так, словно я вдруг заявился домой голым.

— Гм, доброе утро?