Потерянные боги

Гэвин подтащил ее к обрыву, уперся в спину ногой. Поднял меч. И заколебался – кто-то звал его, будто издалека, и все же совсем близко, будто внутри его головы. Воздух будто начал плавиться у него перед глазами. Сморгнув, он отступил на шаг, опустил меч и зажмурился. Опять кто-то позвал его по имени, на этот раз ближе. Перед ним, медленно обретая четкость, проявилось видение. Это было лицо – молодой человек с рыжими волосами и серыми глазами, такими бледными, что они казались серебряными. Молодой человек глядел на него, сощурившись, будто пытаясь разобрать что-то во мраке. В этом лице было что-то знакомое. Крик, откуда-то издалека. Видение померкло.

Гэвин открыл глаза.

– Ты в порядке? – спросил Ансель, кидая на него недоумевающий взгляд.

Гэвин взял себя в руки.

– Нелегкие были деньки, – добавил Ансель. – Думаю, эти ребята не будут возражать, если мы устроим небольшой перерыв.

Гэвин посмотрел на меч в своей руке, на растекшуюся повсюду кровь, на груду тел, – как в первый раз. Он услышал рыдания, увидел слезы, посмотрел в глаза тем, кто еще ждал своей участи, и… почувствовал это.

Крепко зажмурил глаза. Тебе плевать. Голос, отчаянный голос, его голос. Ты мертв, а мертвым все равно. Сжав зубы, он подумал о грязи – как ее кидают лопатами, кидают на него, вниз, заваливая его все глубже и глубже, все дальше и дальше от стонов, от тех, кто рыщет во тьме и ждет своего шанса – шанса напомнить ему о том, что он сотворил. Грязь. Он зажмурился еще крепче, втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Я мертв. Я – грязь, грязь под землей, а грязи все равно… Грязь не чувствует ничего.

Открыл глаза. Женщина все так же лежала, дрожа, у него под сапогом.

– Ничего, – сказал он. Меч вверх, меч вниз.

Женщина в последний момент увернулась, и Гэвин промахнулся. Лезвие вонзилось ей в плечо. Она закричала. Брызнула кровь. Он ударил опять, и опять. Лицо у него не выражало ровно ничего – ни гнева, ни печали. Это была работа, которую необходимо было проделать, ничего больше. На четвертом ударе ее голова, наконец, отделилась от тела и, кувырнувшись в грязи, подкатилась к его ногам. Он подтолкнул голову носком сапога и смотрел, как она падает с обрыва в реку.

– Грязь, – произнес Гэвин, – не чувствует ничего.

Глава 21

Он снял свою широкополую шляпу, явив миру пару кустистых бровей и черные волнистые зализанные назад волосы. Открыл Четов мешочек, вытащил оттуда нож и принялся разглядывать его при свете факелов, теребя пышный, подкрученный кверху ус.

Чет было сел – это стоило ему немалых усилий, – но один из стражников пнул его в спину ногой, опять придавив к полу. Кто-то приставил к его горлу копье.

– За это тебе придется заплатить, Карлос, – раздался голос Ивабог. Говорила она с усилием.

– Да. Платить приходится всегда, – ответил человек с загнутыми усами, не потрудившись даже на нее взглянуть. – И у меня такое ощущение, что пришла, наконец, и твоя очередь.

Стена до сих пор шипела и пузырилась в том месте, куда ударил фиал, и по восьмиугольной комнате плыл зеленоватый дым. Помимо Карлоса и стражника-здоровяка, здесь находилось шестеро стражников, и все они нервно поглядывали по сторонам.

Карлос подошел к здоровяку и показал ему нож.

– Что думаешь, Трой? Вещица из Ада?

Трой был широкоплечий крупный мужчина в зеленом смокинге с рукавами, обрезанными так, чтобы видны были его мускулистые руки. Он покачал головой.

– На вид – еще древнее. Может, еще до падения ангелов.

Карлос выдвинул лезвие из ножен, и глаза у него расширились.

– Это божье золото, – сказал Трой. – Не иначе.

Карлос взял нож и прижал к мраморному столбу. Лезвие прошло сквозь мрамор, как сквозь бумагу.

– Думаю, ты прав. Как, интересно, какая-то жалкая душонка умудрилась протащить его сюда, вниз?

Оба воззрились на Чета.

– Наверное, кто-то дал… – начал было Карлос.

– Предупреждаю честно, – прошипела Ивабог. – Уходите… Уходите прямо сейчас.

Она кашлянула, выплюнула сгусток крови. Сверху донесся стон, и все взгляды метнулись к потолку. Несколько коконов энергично извивались, будто свет факелов причинял им боль.

– Видите, – сказал Карлос, обращаясь к своим людям. – Вот поэтому-то мы и сражаемся. Чтобы положить конец подобному злу. – Карлос подошел к Ивабог, поднес нож к ее глазам. – Прошло то время, когда боги питались душами человеческими.

– Да что вы, безбожники, знаете об узах, связывающих богов и людей, – выплюнула она. – Узах любви и веры. Но скоро, совсем скоро… – Ее взгляд метнулся к остальным стражникам, – …вы узнаете, какие мучения ожидают святотатцев. – Ее глаза вспыхнули; средний глаз открылся и полыхнул зеленым. – Я прокляну каждого, из-за кого пролилась моя кровь. Их ка сгниет, их ба никогда не найдет себе пристанища!

Стражники обменялись тревожными взглядами.

Карлос, покачав головой, рассмеялся, а потом сразу, без предупреждения, полоснул ножом по одной из ее рук. Та упала на пол, пару раз подскочив.

Ивабог испустила вопль.