Потерянные годы

Пока мы, напрягая последние силы, карабкались на вершину холма, меня, подобно туману, окутывали сомнения. Кем бы ни была эта Великая Элуза, она решила поселиться в таком месте наверняка не потому, что любит гостей. А что, если гоблины, забравшиеся в лес, найдут нас прежде, чем мы – ее? Я сунул руку под тунику и сжал в пальцах Галатор, но лучше мне от этого не стало.

Внезапно передо мной возник высокий серый камень. Я резко остановился. Возможно, туман сыграл со мной шутку, и «ясновидение» подвело меня. Но мне показалось, что это не камень, а загадочное лицо, изборожденное морщинами. «Глаза» смотрели на меня в упор. Затем я услышал – или мне померещилось – какой-то скрежет, как будто кто-то откашлялся. И еще мне показалось, что валун пошевелился.

Я не стал ждать продолжения и бросился бежать вверх по склону, спотыкаясь о корни, камни и собственные ноги.

В конце концов, мы оказались на гребне холма. Сквозь звук своего хриплого дыхания я различил какое-то сердитое жужжание. Пчелы. Тысячи пчел кружились над высоким пнем. В тумане трудно было что-либо разобрать, но, похоже, дерево, в котором они устроили себе улей, совсем недавно повалило бурей. Однако совершенно ясно было одно: пчелам это очень не понравилось.

Риа, подбоченившись, с явным интересом рассматривала пчел.

Я угадал ее мысли и покачал головой.

– Ты же не собираешься… – отдуваясь, проговорил я, – не собираешься лезть туда за медом… правда?

Она хитро усмехнулась.

– Меда никогда много не бывает! Это займет всего минуту. Мы задержимся совсем ненадолго.

– Но как ты туда заберешься? Только посмотри на этих пчел!

В этот момент появился Несчастье и, описав последний круг у меня над головой, приземлился мне на плечо. Эта птица, без сомнения, обожала летать. Устроившись поудобнее, он издал довольное чириканье. Я удивился про себя: оказалось, что присутствие сокола стало для меня уже привычным, почти естественным. Как это отличалось от моих вчерашних чувств! Птица сложила полосатые крылья, наклонила ко мне голову.

Повинуясь какому-то импульсу, я подмигнул Несчастью.

Несчастье подмигнул мне в ответ.

Риа продолжала осматривать пень.

– Если бы только придумать, как отвлечь пчел, всего на несколько секунд. Этого будет достаточно.

Внезапно Несчастье с резким криком взмыл в воздух и устремился прямо в пчелиный рой. Он врезался в гущу пчел, начал бить их крыльями, затем полетел прочь, в туман. Рой бросился в погоню.

– Это же безумие! Эта птица любит летать не меньше, чем ты любишь…

Продолжать не было необходимости; Риа уже забралась на пень и была занята поисками пчелиных запасов. Я прислушался, но жужжания не услышал. Я подбежал к улью, подтянулся и взобрался на нижнюю ветку, и пень вдруг затрещал и закачался.

– Осторожно, Риа! – крикнул я. – Вся эта штука может в любой момент перевернуться.

Но она меня не слышала. Мысли ее были заняты медом; она уже перегнулась через зазубренный край пня.

Я потверже встал на свою ветку и тоже заглянул внутрь. Перед нами лежало золотое озеро меда, окруженное стенами из сот толщиной с мое туловище. В густом сиропе плавали кусочки веток, коры и сот. Я сунул вниз руку, зачерпнул пригоршню меда и начал пить приторную вязкую жижу. Никогда в жизни я не пробовал такого вкусного меда. Риа явно была того же мнения, потому что она уже черпала тягучую жидкость обеими руками, щеки и подбородок у нее были перемазаны, с них капал мед.

– Пора идти, – наконец, объявила она. – Последний глоток.

Я заметил перед собой большой кусок сот, плавающий в меду, и схватил его. Однако, кусок не подавался, как я ни тянул за него. Я уперся ногами в сук, вцепился в свою добычу изо всех сил и как следует дернул.

В это мгновение из медового озера с оглушительным воем возник странный предмет. До меня внезапно дошло, что я держался не за соты, а за кончик огромного носа «картошкой». Риа взвизгнула, я отпрянул в сторону, чтобы избежать столкновения с обмазанной медом головой. Основание пня треснуло, он накренился, повалился набок и покатился вниз по склону, увлекая нас за собой.

Глава 20 Шим

Мы с Рией катились по твердой земле, утыканной острыми обломками. Впереди нас, набирая скорость, подскакивало на камнях тяжелое полое бревно с медом и существом, скрывавшимся в его глубинах. В конце концов, пень врезался в огромный валун и разлетелся на мелкие куски.

Когда я, в свою очередь, остановился, мир вокруг меня продолжал еще некоторое время вращаться. Голова кружилась, перед глазами стоял туман, но я заставил себя сесть.

– Риа!

– Я здесь.

Она подняла голову из травы. Она сидела на склоне чуть ниже меня; волнистые каштановые пряди ее волос были перемазаны медом, в них запутались ветки и прочий мусор.

Мы одновременно повернулись, услышав стон, донесшийся из-под обломков пня. Риа протянула ко мне руку, зацепилась указательным пальцем за мой палец. Мы поднялись и медленно подошли.

У подножия валуна лежала куча веток, щепок и листьев, покрытая слоем меда. Внезапно куча перевернулась, яростно встряхнулась и села.

– Это человек, – в ужасе проговорил я. – Крошечный маленький человечек.